НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ПРИНЦИПОМ СВОБОДЫ ДОГОВОРА

Договорные правоотношения являются основной формой современного гражданского оборота. Стороны вступают в правоотношения для того, чтобы путем взаимных усилий получить ожидаемый конечный результат, благо, к которому они стремятся. Надлежащее исполнение и устойчивость договорных правоотношений позволяют судить о развитости экономики и общем уровне благосостояния. Добросовестное поведение сторон обеспечивает поддержку и развитие гражданского оборота. Контрагенты заинтересованы во вступлении в обязательства только при условии их доверия в том, что каждый надлежаще исполнит свои обязанности. Для этого необходима уверенность сторон договора в их взаимном добросовестном поведении.

Наиболее частые споры возникают в отношении принципов недопустимости злоупотребления правом, справедливости, разумности и свободы договора. В частности, это связано с тем, что законодатель упоминает данные термины в непоследовательном порядке без дифференциации по каким-либо признакам.

Организация и проведение реформ в 1990-е годы послужили отправной точкой для возрождения отечественного гражданского оборота. Признание частной собственности в полном объеме, предоставление участникам оборота возможности проявлять активное участие в экономической сфере жизнедеятельности требовало существенных         изменений правовой регламентации гражданских правоотношений. В этот период в качестве основополагающих начал гражданского права законодателем были обозначены принцип равенства участников гражданского оборота, свободы договора и др. Именно в рамках проведенных реформ в текст ГК РФ была введена важнейшая норма, в полном объеме возобновляющая в первозданном значении принцип недопустимости злоупотребления правом.

Вопрос соотношения принципов добросовестности и недопущения злоупотребления правом является наиболее частым. Главным образом это связано с общим требованием соблюдения добросовестности (напр., ст. 10, ст. 53, ст. 53 ГК РФ) без приведения объективных характеристик добросовестного поведения. В то же время поведение, характеризуемое как недобросовестное (злоупотребление правом) раскрывается законодателем через перечисление конкретных примеров. Это значительно упрощает исследование института злоупотребления правом, которое может быть использовано, в том числе, в целях раскрытия признаков добросовестности. В связи с этим представители доктрины пытаются соотнести данные понятия, найти грань между ними и высказывают кардинально разные точки зрения.

1. Добросовестность и недопустимость злоупотребления правом тождественны. Большинство авторов склоняются к тому, что принципиального отличия в данных терминах нет. Так, Бекназар-Юзбашев Г.Т. полагает, что понятия недопустимости злоупотребления правом, доброй совести и добрых нравов тождественны. Такого же мнения придерживается Карапетов А.Г., утверждая, что «злоупотребление правом есть ничто иное как заведомо недобросовестное осуществление права». Данные мнения подтверждаются и судебной практикой.  До изменений 1 марта 2013 года данные понятия также отождествлялись (ст. 10 ГК РФ). Из этого следует, что добросовестность является противоположностью злоупотребления правом. Таким образом, требования добросовестности сводятся к запрету действий, свидетельствующих о злоупотреблении правом: осознанное нарушение чужих прав и законных интересов, причинение вреда.
2. Добросовестность и недопустимость злоупотребления правом - разные принципы. Так, например, Ахонина Ю.Л. разделяет принцип добросовестности и принцип недопустимости злоупотребления правом. По ее мнению, принцип добросовестности заключается в необходимости учета интересов потенциального контрагента и третьих лиц. Принцип недопустимости злоупотребления правом состоит в недопустимости нарушения указанных интересов. На первый взгляд, данные определения склоняют сделать вывод о тождественности принципов. Однако можно заметить, что принцип добросовестности возлагает на лицо позитивные обязанности (учитывать интересы), в то время как принцип недопустимости злоупотребления правом – негативные, а именно: запрет причинения вреду другому лицу. Таким образом, требования добросовестности имеют иную направленность и не могут заключаться только в запрете злоупотребления правом.
3. Недобросовестное поведение шире злоупотребления правом. Данного мнения придерживается, в частности, Комарицкий В.С. Он утверждает, что такое соотношение справедливо, поскольку злоупотребление всегда предполагает нанесение вреда, а недобросовестное поведение – ущемление интересов в угоду своим. Также на верность данного подхода указывает буквальное толкование термина злоупотребления правом и формулировки действующего п. 1 ст. 10 ГК РФ. Злоупотребление правом заключается в осуществлении права (в том числе права на защиту) во зло, то есть во вред. В то же время вред можно причинить не только осуществляя права, но и исполняя обязанности. Грамматическое толкование п. 1 ст. 10 ГК РФ позволяет сделать вывод, что злоупотребление правом является одним из случаев недобросовестного осуществления прав. Следовательно, требование добросовестности включает не только воздержание от злоупотребления правом, но и недопущение других недобросовестных действий.
4. Злоупотребление правом шире, чем недобросовестное поведение. Так, п. 2, 3 ст. 10 ГК РФ убеждает в обратном, что несоблюдение перечисленных в п. 1 ст. 10 ГК РФ требований представляет собой злоупотребление правом. Данное противоречие свидетельствует об отсутствии у законодателя замысла дифференцировать недобросовестное осуществление прав и злоупотребление правом.

Дополнительно усложняет дискуссию п. 4 ст. 10 ГК РФ, согласно которому лицо вправе требовать возмещения убытков, если злоупотребление правом повлекло нарушение права другого лица. Возникает вопрос, если злоупотребление правом не всегда влечет вред для другого лица, в чем состоит его отличие от недобросовестного поведения? По мнению Барминой О.Н. на причинение вреда направлена шикана, которая входит в структуру злоупотребления правом наряду с недобросовестным поведением, обходом закона с противоправной целью и злоупотреблением доминирующим положением. Таким образом, злоупотребление правом представляет собой видимость соответствия закону с последствиями в виде нарушения прав и законных интересов либо причинения вреда (угрозы причинения вреда). Однако в таком случае возникает другой вопрос: почему п. 2 и 4 ст. 10 ГК РФ в числе санкций прямо предусматривают только отказ в защите права и возмещение убытков? Логично предположить, что, если злоупотребление правом не влечет причинения вреда другому лицу, но нарушает его права иным образом, должна быть предусмотрена обязанность восстановления нарушенного права, обязанность прекращения злоупотребления правом.

Исходя из представленных подходов, наиболее убедительным представляется третий: добросовестность и недопустимость злоупотребления правом – это общее и частное. Если недопустимость злоупотребления правом устанавливает запрет нарушения интересов другой стороны, причинения ей вреда, то добросовестность помимо этого предусматривает позитивные обязанности сторон: учет интересов другой стороны и честное поведение. Так, ст. 10 ГК РФ не охватывает все случаи недобросовестного поведения. Доказательством могут служить, в частности, ст. 1 ГК РФ об основных началах гражданского законодательства, а также п. 2 ст. 6 ГК РФ, дополнительно устанавливающий требование прибегать к добросовестности в случае невозможности использования аналогии закона.

Особый интерес вызывает принцип свободы договора. Данный принцип часто рассматривается с позиций сосуществования с принципом добросовестности, поскольку добросовестность выступает ограничением свободы осуществления прав (ст. 10 ГК РФ. Не только в доктрине, но и на практике даются попытки дать ответ, где находится грань между принципом свободы и принципом добросовестности.

Ахонина Ю.Л., ссылаясь на судебную практику, утверждает, что принцип свободы договора «предполагает разумность, справедливость условий договора, а также добросовестность действий сторон», поскольку в отсутствие этих качеств, свобода договора будет принадлежать более сильной стороне по договору и фактически сводится к фикции.

Бекназар-Юзбашев Г.Т. придерживается либертарно-юридической теории: право представляет собой свободу. Границы права - свобода других. Следовательно, нарушение свободы других лиц при реализации своего права является обычным правонарушением – нарушением формального равенства.

Аналогичный вывод делает Вердиян Г.В. Однако он утверждает, что гражданское правонарушение составляет не нарушение границ права (внешние запреты), а нарушение их пределов (обусловлены внутренними составляющими права). Действительно, злоупотребление правом происходит в рамках его осуществления, и причиной нарушения является то, каким образом право осуществляется, то есть способ его осуществления.

В целом значение имеет вывод, к которому приходят оба представителя доктрины: злоупотребление является гражданским правонарушением. Данный вывод поддерживается далеко не всеми учеными, так как, по их мнению, при злоупотреблении правом отсутствует один из элементов состава гражданского правонарушения – противоправность. Однако нарушение законодательного требования добросовестности свидетельствует об обратном. Более того, злоупотребление правом заключается не непосредственно в нарушении требований к осуществлению права, а в причинении вреда другому лицу, нарушении свободы последнего.

Следовательно, принцип свободы договора и принцип добросовестности не противопоставлены друг другу, а взаимодополняют друг друга.

Аналогичного мнения придерживается Румянцев С.А., который утверждает, что подлинная свобода договора невозможна при отсутствии добросовестности.  Он настаивает на необходимости введения в закон норму о недобросовестных договорных условиях, поскольку злоупотребление правом и злоупотребление свободой договора различаются. Если злоупотребление предполагает наличие противоправной цели, то злоупотребление свободой договора - возможность негативного влияния диспропорций на содержание договора. Следовательно, злоупотребление свободой договора предшествует злоупотреблению правом.

Таким образом, если принцип свободы договора предоставляет сторонам возможность поведения по собственному усмотрению, самостоятельному установлению баланса интересов, то принцип добросовестности устанавливает требования к способу и порядку такого взаимодействия.