Событие, как известно, нейтрально по своей сути. Но при вербализации — например, в газетных текстах или в блогосфере — оно обретает не только смысловую полноту, но и определённым образом маркируется в сознании массовой аудитории. Данный процесс является примером авторской интерпретации событий, которая выступает обязательным стилистическим компонентом текстов публицистического дискурса.
Параметры оценивания того или иного события задаются не только морально-нравственными нормами, менталитетом и историческим опытом конкретных людей, но и интенцией — речевым намерением автора придать событиям определённый контекст, оказывающий прямое влияние на их оценку у читателей.
В данной работе мы предприняли попытки выявить возможные стратегии авторской интерпретации событий, проанализировав тексты М.И. Арбатовой [1], которые можно отнести к публицистическому дискурсу.
Результатом данного исследования стало обобщение наблюдений и объединение их в следующие группы стратегий:
1. Имплицитное или эксплицитное выражение оценки действий властных структур.
«В 2023 году Россия побила собственный «рекорд» по количеству насилия над женщинами»; «остаётся понять, почему за антитеррористической защищённостью так пристально следят не в Крокусе и Курской области, а, разглядывая женщин на гинекологическом кресле?»; «Это дичайшее предложение напоминает, как когда-то в СССР было негласное указание не принимать в престижные вузы больше 2% евреев»; «работать здесь надо с глубинными мотивациями, а не с указиками начальства».
2. Актуализация проблемной ситуации при помощи оценочных средств языка.
«И снова о квадроберах. Сенаторша Ольга Епифанова тоже на них взъелась, уверяя, что они отошли от норм человеческого поведения. Как именно отошли, сформулировать не сумела»; «Я уже писала, что директриса детсада, в котором связывали крохотных детей и клали спать по двое в кроватку или на пол в туалете»; «с насилием в Дагестане не сложно столкнуться не только дома, но и на улице»; «важно помнить, что любой может попасть под раздачу».
3. Противопоставление «мы-они», или «своё-чужое».
«Бойцы 44-го армейского корпуса Вооруженных сил России показали видео, на котором попал момент, как ВСУ открыли огонь по людям, пытавшимся сбежать»; «увеличивается отставание региона от США и Китая по технологическому развитию. Это связано с отказом ЕС от важного поставщика энергии в лице России».
4. Персоноцентричность. Например, передача императивности деятельности политиков через употребление соответствующих глаголов.
«Постоянный представитель России при ООН Василий Небензя потребовал»; «Путин накануне заявил»; «Сенаторша Наталия Косихина предложила запретить в РФ субкультуру квадроберов».
Очевидно, именно использование определённых стратегий авторской интерпретации, которые применяются при создании текстов публицистического дискурса, во много позволяет создать интерпретирующий контекст событий. А он, в свою очередь, является неотъемлемой спецификой медийных текстов, ориентированных на массового читателя, поскольку их главная задача — не столько информирование аудитории, сколько обеспечение воздействия, осуществление категоризации событий и действующих лиц.
Список литературы
- Арбатова М.И. Личный блог [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://vk.com/id708259127
- Кайда, Л.Г. Позиция автора в публицистике. Стилистическая концепция // Язык современной публицистики: сб. статей / Л.Г. Кайда. – М., 2005. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.studentlibrary.ru/doc/ISBN9785893497434-SCN0005.html
- Клушина, Н.И. Язык публицистики: константы и переменные // Международная конференция "Журналистика и культура русской речи. Слово в семасиологическом, прагматическом, социокультурном аспектах" / Н.И. Клушина. – Научное издание. – М., МГУ. 2003. – С. 50-53
