ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ КАК ФАКТОР СНИЖЕНИЯ РИСКА ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ В ПОДРОСТКОВОЙ СРЕДЕ: ОБЗОР СОВРЕМЕННЫХ ПСИХОЛОГО-ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Введение

Актуальность темы исследования заключается в том, что подростковый возраст – это период существенных трансформаций личности не только в физиологическом отношении, но и с точки зрения психических и когнитивных процессов. При этом феномен девиантности занимает центральное место в социально-гуманитарном знании, что связано с моралью, социальным порядком и социальным неравенством. Впервые в научный оборот данное понятие было введено в 1940-х годах Дж. Мертону, одному из ярких представителей чикагской школы социологии [9, c. 16]. С этого времени девиантность стала объектом анализа с точки зрения социокриминогенеза, исследований в области криминологии, психиатрии, юридической психологии и социальной патологии.

Широкий спектр областей, заинтересованных в определении и изучении девиантности, подтверждает уровень сложности этого явления. При этом девиантность влияет как на индивида, так и на макросистему, характеризующуюся отклонением от моральных и установленных правил, формирующих господствующую культуру [9, c. 17]. На индивидуальном уровне девиантность представляет собой «мотивированную тенденцию субъекта вести себя в противоречии с одним или несколькими институционализированными социальными правилами» [11, c. 104]. В то же время, поведение на индивидуальном уровне имеет последствия на уровне социальном, поскольку девиантность противоположна социальному контролю [6, c. 108].

Следовательно, в самом широком значении девиантное поведение «представляет собой тенденцию к нарушению баланса социальной системы, в то время как механизмы социального контроля действуют для восстановления социального равновесия» [14, c. 60].

По мнению исследователей, психологические перемены неразрывно связаны с когнитивными процессами, происходящими особенно интенсивно в подростковом возрасте. При этом, в зарубежной историографии применительно к развитию личности используется только термин «когнитивное», а в отечественной науке принято различать понятия «когнитивный» и «интеллектуальный». Первый термин отечественными исследователями понимается в основном с нейрофизиологических позиций, то есть рассматривается с точки зрения физической способности мозга к мышлению [4, c. 5]. Напротив, по мнению зарубежных педагогов и психологов, «когнитивное развитие» используется как синоним интеллектуального развития, и «имеет решающее значение для подготовки молодых людей к тому, чтобы они могли справляться с трудными ситуациями, выносить суждения и планировать свое будущее» [14, c. 61]. По мнению автора данной статьи, более корректно использовать «интеллектуальное развитие», поскольку данная категория шире, чем нейрофизиологические процессы, и отражает развитие личности как целостной психологической структуры. По мнению автора данной статьи, разница между двумя понятиями заключается в том, что под интеллектуальным развитием личности следует понимать реализованную когнитивную способность к саморазвитию мышления.

Однако, несмотря на расхождения в трактовке терминов, среди отечественных и зарубежных исследователей существует консенсус относительно влияния уровня умственного («интеллектуального», «когнитивного») развития на возникновение поведенческих девиаций в подростковой среде. Автор данной статьи приводит суждения исследователей с учетом трактовки терминов «когнитивный» и «интеллектуальный».

Обзор отечественных и зарубежных исследований по проблеме корреляции интеллектуального развития и девиантного поведения подростков

Современную историографию изучаемой проблемы можно условно разделить на две группы по критерию тех философских оснований и методологических подходов, которых придерживаются авторы исследований.

1. Поведенческий (бихевиористсткий) подход к проблеме подростковых девиаций, который доминирует в юридической психологии, криминалистике и социальной патологии). В частности, в определении, которое принято в юридической психологии, и социальной патологии, девиантное поведение трактуется как «любое поведение, противоречащее господствующим нормам общества» [2, c. 85]. Связь между уровнем интеллектуального развития и риском девиантного поведения рассматривается как социально-детерминированная переменная. Так, в работах Е.М. Кожуховой [2] и В.В. Комарова [3] социальные девиации рассматриваются как фактор противоправного поведения личности, основанные на низком интеллектуальном развитии подростков из маргинальной среды. При этом, как показал анализ научной литературы, психологические подходы к девиантности имеют некоторые общие характеристики. Во-первых, индивид в таких исследованиях всегда является первичной единицей анализа. Это означает, что психологи считают, что отдельные люди несут полную ответственность за свои преступные или девиантные действия. Во-вторых, личность человека является основным мотивационным элементом, который управляет поведением людей. В-третьих, преступники и девианты рассматриваются как страдающие личностными недостатками, что означает, что преступления являются результатом ненормальных, дисфункциональных или неадекватных психических процессов в личности человека. Наконец, эти дефектные или патологические психические процессы могут быть вызваны различными причинами, «включая больной ум, ненадлежащее обучение, неправильную социализацию и отсутствие соответствующих образцов для подражания или сильное присутствие и влияние неподходящих образцов для подражания» [10, с. 27]. Этот тезис поддерживают также В. Баич, С. Батик [8] и Д. Черрис [9]. Исходя из этих основных предположений, объяснения девиантного поведения в основном концентрируются на негативном влиянии социальной среды на формирование интеллекта подростка, что впоследствии может стать причиной девиантного поведения. При этом в своей работе В.В. Афанасьева предлагает различать «случайную девиацию по причине недостаточных знаний о нормах и правилах поведения в обществе» [1, c. 97] и «осознанную, злонамеренную поведенческую стратегию, которая реализуется подростком как протестное действие против якобы враждебной к нему среды» [1, c. 98]. В рамках поведенческой психологии исследователи выдвигают гипотезу о том, что поведение человека – есть результат не только когнитивного развития, но и закрепленных паттернов (образцов) поведения, которые подросток рассматривает как приемлемые для реализации в данной социальной среде [7, c. 67]. Таким образом, подросток учится «социально-вознаграждаемому девиантному поведению, используя свой интеллект (когнитивные способности) и наблюдая за реакцией на такое поведение со стороны других людей» [7, c. 68]. То есть, высокий уровень интеллектуального развития можно рассматривать не только как фактор, предотвращающий поведенческие девиации, но и как инструмент освоения девиантных паттернов из социальной практики подростка. Таким образом, в рамках данного подхода интеллект рассматривается как обоюдоострое оружие как против девиантного поведения, так и для его реализации. С этой позиции, как ни парадоксально, низкий уровень интеллекта представляет собой меньший риск для возникновения поведенческих девиаций, чем высокий уровень интеллекта. Таким образом, можно заключить, что девиантность – это сложное явление, которое влияет на аспекты личностного развития как на макро-, так и на микроуровне, причем не всегда напрямую зависит от уровня интеллектуального развития.
2. Когнитивная педагогика (когнитивно-педагогический подход), в рамках которого связь между развитием интеллекта и девиантного поведения рассматривается как обратно-пропорциональная: чем ниже уровень интеллектуального развития, тем выше риск девиантного (в том числе – антисоциального) поведения.

Согласно теории когнитивного развития, девиантное поведение является результатом того, как люди организуют свои мысли вокруг морали и закона. При этом, согласно этой теории, существует три уровня моральных рассуждений. На первой стадии, называемой доконвенциональной стадией, которая достигается в детском возрасте (5-8 лет), моральные рассуждения основаны на послушании и избегании наказания [14, с. 62]. Второй уровень называется условным уровнем и достигается в конце детского возраста (9-10 лет). На этом этапе моральные рассуждения основаны на ожиданиях, которые семья ребенка и другие значимые люди имеют для ребенка [14, c. 63]. Третий уровень моральных рассуждений (постконвенциональный), достигается в раннем взрослом возрасте (18-25 лет), когда «люди уже способны выйти за рамки социальных условностей» [14, с. 64]. По мнению исследователей, «люди, которые не проходят через эти этапы, могут остановиться в своем моральном развитии и, как следствие, стать девиантами или преступниками» [13, с. 130].

К этой группе исследований также относятся работы таких авторов, как С. Гранчич [12] и Янг Мэй [13], которые в качестве доказательства такой обратно-пропорциональной зависимости двух факторов (мышления и поведения) приводят нейрофизиологические отклонения, то есть фактически связывают девиантное поведение с физиологическими патологиями мозга. Однако, в работах испанских психологов Р. Габриэлл и Э. Бирсан [10] когнитивные (нейрофизиологические) проблемы определяются только как один из факторов девиантного поведения, причем не всегда такое влияние можно установить. При этом авторы подчеркивают, что на возникновение девиантного поведения оказывает влияние 1) интеллект ниже среднего; 2) интеллект выше среднего, что обусловлено стремлением быть вне общества и вне системы общественных правил и норм. Исследователи включают, таким образом, в группу риска подростков с низким и выше среднего уровнями интеллектуального развития [10, с. 27]. Авторы, тем не менее, отмечают, что само по себе наличие высокого или низкого интеллектуального развития не является непосредственной причиной поведенческих девиаций. Очень большую роль в «детонации» данного фактора играют непосредственные условия социализации личности, как первичной (в семье), так и вторичной (в рамках социально-образовательных институтов). В своей работе Р. Габриэлл и Э. Бирсан также полагают, что профилактика поведенческих отклонений у подростков возможна именно на основе развития интеллекта в старших классах школы [10, c. 28].

Таким образом, в современной зарубежной историографии уточнения требует само понятие «интеллект», поскольку оно связывается с риском девиантного поведения в зависимости от уровней. Анализ научной литературы показал, что наиболее часто используется определение, которое представлено в работе Янг Мэй: «интеллект – это реализация совокупности когнитивных способностей на практике для разного рода деятельности» [13, c. 131].

Уровень такой реализации трактуется как уровень интеллектуального развития. Тезисы вышеперечисленных исследователей поддерживают такие отечественные авторы, как М.Л. Мельникова [5], которая в качестве коррекционных мер, основанных на развитии интеллекта, предлагает «создать среду, в которой ценятся идеи и независимое мышление подростков, вовлекать подростков в обсуждение текущих событий и просить их подумать о решениях проблем» [5, c. 6]. По мнению Л.А. Рассудовой, именно развитие интеллекта должно помочь «подросткам переосмыслить свои ошибки, помочь им представить, как можно было бы избежать последствий» [6, с. 109]. Сторонники данного подхода также отмечают, что «когнитивное развитие — это критический процесс развития, который мы должны научиться ценить, даже если в подростковом возрасте этот процесс создают проблемы для окружающих» [7, c. 66].

Таким образом, корреляция между уровнями интеллектуального развития и девиантным поведением пока не является достаточно ясной как в отечественной, так и в зарубежной историографии.

Заключение

Проведенный историографический обзор позволяет сформулировать следующие выводы:

1. Понятие «девиантность» рассматривается в связи с интеллектуальным развитием в двух измерениях – в поведенческой психологии и в когнитивной педагогике. Сторонники первого подхода полагают, что такая связь является социально-детерминированной, то есть обусловленной средой, в которой происходит социализация личности подростка. В рамках второго подхода большинством исследователей доказывается обратно-пропорциональная связь между уровнем интеллектуального развития и девиантным поведением, что доказывается материалами эмпирических работ в основном зарубежной историографии. При этом выстраивается зависимость риска поведенческих девиаций от уровня интеллектуального развития, несмотря на очевидную подмену понятий (когнитивное развитие понимается как синоним интеллектуальному развитию). Таким образом, ни в первом, ни во втором подходе не доказана обратно-пропорциональная или прямая корреляция между интеллектуальным развитием и девиантным поведением в подростковой среде, что не позволяет считать уровень интеллектуального развития фактором снижения риска поведенческих девиаций. Напротив, в рамках поведенческой психологии высокий уровень интеллекта рассматривается как инструмент успешного усвоения подростками паттернов девиантного поведения.
2. В отечественной и зарубежной литературе было выявлено разночтение в понимании «когнитивного» и «интеллектуального» развития, которые часто используются как синонимичные понятия в зарубежных исследованиях и как иерархия понятий – в трудах отечественных авторов. Поэтому для продолжения изучения корреляции между интеллектуальным развитием и поведенческими девиациями подростов необходимо формирование единого понятийного аппарата, в том числе – для эмпирических исследований.