ПРАВОВАЯ КВАЛИФИКАЦИЯ ЗАМОРОЗКИ РОССИЙСКИХ АКТИВОВ ЗА РУБЕЖОМ С ПЕРСПЕКТИВОЙ ИХ ДАЛЬНЕЙШЕЙ КОНФИСКАЦИИ

Российская Федерация является активным участником международно-правовых отношений. С момента начала Специальной военной операции против неё было введено более 15 тысяч санкций, направленных против экономического, промышленного, технического, военного, аграрного и других секторов, что является рекордным количеством среди остальных стран. В числе активного перечня санкций особенно примечательна заморозка российских активов, находящихся за рубежом, на сумму более 300 миллиардов долларов США. Помимо золотовалютных резервов Банка России, заморожены оказались также счета и имущество некоторых российских бизнесменов. Основная масса указанных активов, в которую входят акции, облигации, а также денежные средства, находится на площадке Euroclear. Только в 2024 году доход от замороженных активов составил около 5,15 миллиардов евро, из которых часть уходит на погашение налогов.

Рассматриваемая проблема является актуальной, поскольку уже более двух лет нет никаких подвижек в отношении замороженных активов. В ходе данной работы предстоит определить соответствие такого шага Европейского союза нормам международного частного права, а также дать правовую оценку и выяснить, законна ли конфискация российских активов.

Санкции, как элемент международно-правового принуждения, наиболее часто учёные-правоведы относят к международному публичному, нежели частному праву. Звеков В.П. определял международное право, как межгосударственное, межвластное, что, в свою очередь, идёт вразрез с предметом международного частного права, регулирующего частноправовые отношения с участием физических и юридических лиц, осложненных иностранным элементом [9, с. 4]. По своему смыслу, санкции фактически являются частью международного публичного права, однако, если более глубоко и детально проследить их последствия, особенно, когда речь идет о санкциях, направленных на экономический сектор, частью которых и является заморозка российских активов Евросоюзом, можно сделать вывод, что от них страдают также и частноправовые международные отношения. Так, проведенный Российским союзом промышленников и предпринимателей опрос о влиянии экономических санкций на деятельность российский предприятий показал, что 48.1% компаний, принявших участие в опросе, подтвердили негативное воздействие санкционной политики на их бизнес [13]. Таким образом, рассмотрение мировых санкций в контексте международного частного права можно считать уместным.

Заморозка суверенных активов страны является уже устоявшейся практикой международно-правовой меры воздействия. Данная практика уже применялась в отношении Ирака, Ирана, Афганистана, КНДР, Югославии и других стран. Однако, наиболее крупными по объему стали замороженные золотовалютные резервы Банка России. По словам Антона Силуанова, главы Минфина РФ, замороженными оказались резервы на сумму около 300 миллиардов долларов США [10]. Такие беспрецедентные по своему масштабу санкционные меры вызывают множество вопросов, касаемо законности и соответствию нормам международного частного права.

Поскольку заморожены оказались резервы Банка России, являющегося по своей правовой природе юридическим лицом, в первую очередь стоит рассмотреть Регламент Европейского Союза №269/2014 «Об ограничительных мерах в отношении действий, подрывающих или ставящих под угрозу территориальную целостность, суверенитет и независимость Украины», принятый еще в 2014 году в отношении физических и юридических лиц [5]. Рассматриваемый документ фактически допускает заморозку любого вида имущества, принадлежащего оказавшемуся, под санкциями лицу, а также запрет на любые операции с ним. Таким образом, с точки зрения собственного законодательства, действия Европейского Союза можно счесть абсолютно законными.

Однако, если рассматривать заморозку активов на уровне международных договоров и конвенций, однозначного решения нет. Существует такой документ, как Конвенция ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности от 2004 года, пункт 1 статьи 21 которой содержит положение о том, что собственность центрального банка государства не может быть подвергнута взысканию или аресту в связи с разбирательством в суде другого государства [3]. Тем не менее, указанное соглашение до сих пор не вступило в силу, поскольку для этого необходима ратификация на территории как минимум 30 государств. Россия подписала конвенцию в 2006 году [2].

Принятая в 2001 году резолюция Генассамблеи ООН 56/83 об ответственности государств за международно-противоправные деяния содержит в статье 48 положение, допускающее требование по возмещению в интересах потерпевшего государства [4]. Однако данная норма не подразумевает заморозки активов центрального банка иностранного государство с их последующей конфискацией. Таким образом, международной правовой основы для подобной меры на данный момент не предусмотрено, а страны Запада руководствуются своим внутренним законодательством, действие которого в большей мере основано на политических мотивах, нежели правовых.

Несмотря на это, нормы некоторых международных соглашений вступают в противоречие с действиями властей стран Европы. Например, статья 17 Хартии Европейского союза об основных правах содержит положение, согласно которому каждое лицо вправе распоряжаться и пользоваться принадлежащим ему имуществом, и никто не может быть лишен права собственности кроме как по соображениям общественной пользы [6]. Данная норма является весьма размытой, так как неясно, что именно подразумевается под «соображениями общественной пользы» в контексте имущества, принадлежащего юридическому и физическим лицам другой страны. Также в рассматриваемой статье есть примечание, что в случае лишения собственности предусмотрено справедливое возмещение в разумный срок за её утрату. Схожая норма также содержится в статье 1 Дополнительного протокола к Конвенции о защите прав и основных свобод [7].

Проанализировав указанные выше документы, можно прийти к выводу, что страны Европейского Союза смогли обезопасить себя, подготовив нормативную основу для введения подобного рода санкций. При этом, если говорить о конфискации арестованных активов, страны ЕС не оставляют попыток найти законное основание приватизировать себе имущество Российской Федерации, что является, по своей сути, незаконным, поскольку ни во внутреннем законодательстве европейских стран, ни на уровне международных соглашений такая мера не предусмотрено. Тем не менее, в сентябре 2023 года Еврокомиссия предложила присваивать проценты по вкладам и дивидендные выплаты с замороженных активов [8]. Данная политика также является беспрецедентной и представляет собой весьма негативный прецедент для мировой практики. Вероятно, с введением таким мер ЕС рискуют потерять статус надежного инвестора, а это, в свою очередь может привести к оттоку иностранных капиталовложений в данный регион. Для законности данного действия, как минимум, нужно согласие международного суда, который официального разрешения на совершение таких манипуляций с заблокированными активами не предоставлял.

На саммите БРИКС в Казани был поднят вопрос о разработке платформы BRICS Bridge [12]. Благодаря тому, что расчёты в данной системе будут производиться за счёт национальных валют и в обход мировой платежной системы, данная платформа будет защищена от введения санкций против стран. Как можно заметить, помимо России в введении платформы заинтересованы и другие государства, которые опасаются наложения на себя санкций, нарушающих мировое право.  В 2023 году был издан указ Президента Российской Федерации № 844 «О дополнительных временных мерах экономического характера, связанных с обращением иностранных ценных бумаг» [1]. Благодаря данному нормативно-правовому акту состоялся первый обмен замороженных активов между Российской Федерацией и иностранными компаниями [11]. Указанное событие можно рассматривать в положительном ключе, так как оно даёт надежду на полное возвращение замороженных активов в течении ближайших лет.

Подводя итог, можно сделать определенный вывод. Вопрос о заморозке и возможной конфискации российских активов Евросоюзом требует дальнейшего и более глубокого исследования. Как было определено, мировая практика ранее не имела подобного прецедента, а, значит, пока идут многочисленные дискуссии и предложения от представителей недружественных России стран о способах изъятия имущества ЦБ РФ, законным путём это сделать невозможно.