ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ, СВЯЗАННЫЕ С НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫМ РЕГУЛИРОВАНИЕМ СУРРОГАТНОГО МАТЕРИНСТВА НА ТЕРРИТОРИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Человеческое стремление к продолжению своего рода является частью его сущности, которая определяется как биологическими, так и социальными аспектами. Встречая на своем пути препятствие в виде бесплодия, люди ищут способы преодолеть его, чтобы удовлетворить эту глубинную потребность. В современном мире существует решение для проблемы бесплодия через применение суррогатного материнства, которое представляет собой один из методов помощи в репродуктивной медицине.

Этот метод находит свое применение и пользуется популярностью в медицинской сфере, однако сталкивается с серьезными вопросами этики и законодательства. В настоящее время, юридическое регулирование в области суррогатного материнства в России кажется неполным и не всесторонним. Основные положения, касающиеся этой области, зафиксированы в ряде нормативных документов, включая Семейный кодекс Российской Федерации (статьи 51 и 52), Гражданский кодекс Российской Федерации (глава 39, касающаяся платных услуг) и Федеральный закон № 323-ФЗ от 21 ноября 2011 года, который носит название "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Основываясь на главе 6 Закона "Об основах здоровья граждан в Российской Федерации", которая касается защиты здоровья матери и дитя, а также на приказе Министерства здравоохранения Российской Федерации от 31 июля 2020 года №803н, устанавливающем правила применения вспомогательных репродуктивных технологий и их ограничений, возникает понимание, что текущее законодательство не полностью адресует вызовы, связанные с использованием суррогатного материнства. Это подчеркивает необходимость дальнейшего развития и усовершенствования нормативно-правовых актов, регулирующих этот важный аспект социальной жизни.

В Федеральном законе №323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан РФ", в частности в его статье 55, пункте 9, содержится определение суррогатного материнства. Этот процесс включает в себя заключение договора между женщиной, которая согласилась выносить и родить ребенка (включая случаи преждевременных родов) после трансплантации донорского эмбриона, и лицами, желающими стать родителями. Последние могут быть как парой, использующей свои генетические материалы для оплодотворения, так и одинокой женщиной, для которой беременность и роды недостижимы из-за здоровья.

Пункт 10 устанавливает критерии, которым должна соответствовать женщина, желающая стать суррогатной матерью. Эти критерии включают в себя возрастные ограничения (от 20 до 35 лет), наличие хотя бы одного ребенка, который родился здоровым, подтверждение хорошего состояния здоровья от медицинских органов и предоставление согласия на участие в процессе через подписание информированного согласия. Вопросы, связанные с установлением родительских прав после рождения ребенка от суррогатной матери, часто становятся предметом судебных разбирательств. Основания для этих правоотношений определены в абзаце 4 статьи 51 Семейного Кодекса Российской Федерации.

В ситуациях, когда пара, находящаяся в законном браке и предоставившая письменное разрешение на перенос эмбриона в утробу другой женщины для дальнейшего вынашивания, стремится быть признанной родителями новорожденного, их права на родительство устанавливаются только после получения одобрения от суррогатной матери. В этом контексте, закон устанавливает преимущество для женщины, которая физически родила ребенка, признавая ее первостепенные права и ответственность как родителя, в отличие от биологических родителей. Для того чтобы биологические родители получили статус родителей, необходимо их взаимное согласие на процедуру имплантации и последующее разрешение суррогатной матери.

Запись в качестве родителей с учетом согласия суррогатной матери и передачи эмбриона другой женщине.

Некоторые исследователи выражают мнение, что, когда суррогатная мать выражает свое согласие, это может привести к дисбалансу в правах и интересах между биологическими родителями и самой суррогатной матерью.

Н.Ю. Токмашова, в своем исследовании, указывает на противоречия в подходах, которые использует законодатель при регулировании определенной области. Она поднимает вопрос о странности придания преимущества генетическим тестам для подтверждения или опровержения отцовства, в то время как в случаях суррогатного материнства, генетические связи не учитываются как решающий фактор. Особо подчеркивается, что в ситуациях суррогатного материнства, эмоциональное состояние женщины, вынашивавшей ребенка, оказывается более значимым, чем желание и права биологических родителей.

Автор выражает мнение, что сомнения в способности суррогатной матери быть полноценной матерью для ребенка не имеют под собой оснований. Это утверждение опирается на факт, что женщина, принимая на себя роль суррогатной матери, обычно уже является матерью собственного здорового ребенка, что предполагает наличие у нее развитых материнских чувств.[1]

Рассуждая над идеей законодателя наделить суррогатную мать правом не давать согласие на передачу ребенка, авторы предлагают исходить из определения степени участия генетических родителей и суррогатной матери в процессе рождения ребенка.[2]

В литературных источниках поднимается проблема, связанная с тем, что установление приоритета прав суррогатных матерей может вести к негативным последствиям для благосостояния ребенка. Это связано с тем, что акцент на гестационном материнстве подрывает возможность ребенка быть воспитанным биологическими родителями, что включает в себя право на их любовь и заботу, а также право на поддержание уникальности личности ребенка, в том числе через поддержание семейных уз.

Отмечая существующую критику, Верховный суд в своих пояснениях подчеркнул важность того, чтобы судебные органы рассматривали дела с полным пониманием всех нюансов. В частности, суд подчеркнул, что отказ суррогатной матери согласиться на официальное признание биологических родителей не должен автоматически вести к отказу в их запросе на признание родительских прав и получение права на воспитание ребенка. Верховный суд настаивает на том, что для справедливого разрешения вопроса судам необходимо рассматривать все аспекты дела, включая, прежде всего, интересы ребенка.

В свете использования суррогатного материнства, представляется крайне важным обновить законодательные рамки, касающиеся установления родительства. Важно установить, что ключевым моментом для официальной регистрации рождения ребенка и определения его родителей должно стать заранее выраженное желание биологических родителей к имплантации эмбриона в тело другой женщины. В этом контексте, любые договоренности или отсутствие согласия со стороны суррогатной матери на передачу новорожденного не должно оказывать влияние на правовое положение данной ситуации.

Следует подчеркнуть, что практика использования суррогатных матерей часто сталкивается с обширной критикой. Аналитическое исследование проблем, связанных с суррогатным материнством, было осуществлено А.А. Понкиной и И.В. Понкиным, среди прочих критиков этой практики. В их аргументации использовались различные аргументы против суррогатного материнства.[3]

Первый аспект касается того, как в контексте суррогатного материнства младенец рассматривается. В данной ситуации он становится предметом юридических отношений, что неизбежно придает ему атрибуты товара. Это противоречит основной идее восприятия ребенка как индивида с собственной личностью. Кроме того, применение суррогатного материнства может подорвать моральные принципы, на которых строится наше общество, ставя под сомнение его нравственные основания.

На данный момент в России разрешено суррогатное материнство, осуществляемое на платной основе, что, согласно мнению некоторых экспертов, ведет к созданию определенной промышленности вокруг данного явления. В результате такой практики возникают юридические рамки, которые, по утверждению критиков, могут влиять на нарушение репродуктивных прав женщин и, в определенной степени, способствовать торговле людьми, что категорически противоречит принципам гуманизма. В контрасте с этим, наблюдается тенденция к запрету практики коммерческого суррогатного материнства в нескольких странах мира, включая Австралию, Великобританию, Канаду, Израиль и Грецию, где поддерживается только некоммерческая форма суррогатного материнства. Эта инициатива находит поддержку среди сторонников защиты прав женщин и борьбы с торговлей людьми.

В контексте проведения "Круглого стола", организованного Комитетом Государственной Думы Российской Федерации, были сформулированы соответствующие рекомендации.[4]

Второй аспект — это использование суррогатного материнства не следует рассматривать как способ лечения бесплодия. Этот вид ВРТ предоставляет возможность людям, столкнувшимся с медицинскими препятствиями для зачатия, осуществить мечту о родительстве. Однако следует учитывать потенциальные риски для здоровья ребенка, связанные с условиями его вынашивания, о чем упоминается в научных исследованиях. Кроме того, процесс суррогатного материнства несет в себе опасность эмоциональных перегрузок для суррогатной матери, поскольку в ходе беременности между ней и ребенком нередко формируется глубокая эмоциональная связь, что может стать причиной серьезных психологических трудностей из-за предстоящей разлуки.

Взгляды Новосёловой Е.Г., специалиста в области акушерства, гинекологии и перинатальной психологии, выделяют стресс в период беременности как фактор, повышающий вероятность возникновения у детей психологических и физических аномалий.[5] Она указывает на то, что стресс может негативно влиять на развитие нервной системы, в том числе на формирование нервной трубки, что является основой для дальнейшего развития головного мозга и органов. Влияние стресса связано с повышенным выделением стрессовых гормонов, таких как адреналин и кортизол, что может прерывать эти критические процессы развития.

В результате, существует повышенный риск возникновения у новорожденных таких состояний, как ДЦП, аутизм, сердечно-сосудистые и респираторные проблемы, а также другие заболевания.

Во Франции суррогатное материнство также находится под запретом, так как противоречит законодательному положению о «неотчуждаемости человеческого тела».[6]

В 2017 году, Антон Беляков, участник Комитета Совета Федерации по вопросам экономической политики, предложил полностью запретить суррогатное материнство, указывая на недостаточность и несовершенство существующего законодательства в этой области.

Для того чтобы гарантировать защиту интересов всех участников процесса суррогатного материнства - от суррогатной мамы до биологических родителей и самого ребенка, чрезвычайно важно разработать и внедрить всесторонний подход. Нередко отсутствие такой защиты приводит к печальным исходам. В качестве предварительной меры предлагалось приостановить действие суррогатного материнства на территории Российской Федерации, однако предложенная инициатива не нашла поддержки и была отвергнута.

Учитывая изложенные аргументы, настоятельно рекомендуется разработать и ввести в действие закон, который будет специально регулировать отношения в области суррогатного материнства, устанавливая правовые основы для договоров между суррогатными матерями и биологическими родителями. В настоящее время такие договора рассматриваются в рамках гражданского права, однако новые регуляции должны уточнить ключевые элементы этих соглашений и другие важные детали.