ГИБРИДНАЯ ВОЙНА. ОБЗОР ФЕНОМЕНА

Современное общество живёт в эпоху глобализации, что довольно логично ввиду постоянного видоизменения мировой общественной системы во всех аспектах её функционирования. Для глобализационных процессов новейшего времени характерна определенная совокупность отличительных черт, таких как всеобъемлющий характер, нелинейность, многоаспектность, сложность и противоречивость. На практике глобализация проявляется абсолютно во всём. К примеру, в постоянной интеграции различных политических сил, появлении новых аспектов совместной деятельности, развитии технологий, усилении роли ТНК в мире, развитии работы по урегулированию глобальных проблем, и так далее. Разумеется, усиление глобализационных процессов не могло повлечь за собой развитие только мирных отраслей взаимодействия. Вместе с ними эволюционируют и формы противостояния между различными участниками мировых процессов, в частности, между государствами, появляются новые виды борьбы. Именно таким новым видом является гибридная война.

Для понимания основных особенностей феномена гибридной войны следует в первую очередь обратиться к теоретическим видениям этого явления. Так, одним из первых подход к пониманию гибридной войны предложил американский научный сотрудник министерства обороны Фрэнк Гоффман. Согласно его подходу[1] под гибридной войной понимается такая форма противостояния, при которой комбинируются методы войны в классическом её понимании, а также такие методы, как диффамация, фейковые новостные вбросы в СМИ, осуществление кибератак различного уровня на инфраструктуру и системы безопасности оппонента, дипломатическое противостояния, вмешательство во внутренние процессы государства-противника. На сегодняшний день не существует общепринятого определения понятия гибридной войны, поскольку это крайне дискуссионный вопрос в научном сообществе, вызывающий большое количество споров. По нашему мнению, феномен является столь противоречивым, поскольку большое обилие самых разнообразных методов осуществления противостояния приводит к размытию абсолютов войны и мира[2], установленных нормами международного права. Методы, которые применяются при ведении гибридной войны зачастую являются скрытыми от глаз большинства, ввиду чего невозможно классифицировать их в качестве форм открытого противостояния и тем более войны. В качестве примера такого метода можно привести осуществляемые с начала 2022-го года хакерские атаки[3], наносимые по критической инфраструктуре Российской Федерации с территории Украины, в которых Федеральная служба безопасности обвинила США. Центр общественных связей ФСБ заявил о получении данных, позволяющих объяснить использование западными службами украинской сетевой инфраструктуры для совершения атак в киберпространстве. Также, на различные интернет-ресурсы многих ведомств России были осуществлены хакерские атаки, за которые взяла на себя ответственность группировка «XDSpy», и на текущий момент не представляется возможным выявить реального заказчика их услуг. Подобные методы также являются иллюстративным примером мер, принимаемых при ведении гибридной войны, поскольку нет прямых доказательств того, что одно государство выступает против другого. Ещё один теоретический подход предлагает понимать гибридную войну в виде сочетания некоторых аспектов ассиметричной и симметричной войны.

Так или иначе, несмотря на тот факт, что теоретическое освоение сути гибридной войны и формирование единого определения этого феномена ещё не завершено, мы можем сказать, что с точки зрения практического применения методов гибридной войны наблюдается несомненное качественное развитие. Использование противоборствующими государствами всех мощностей своей широкой инфраструктуры (в случае обладания таковой) является идеальным способом отстаивания своих интересов и укрепления собственных позиций на мировой арене, а также дестабилизации положения своего оппонента или оппонентов.

Исторически со стопроцентной достоверностью проследить годы возникновения явления гибридной войны на мировой арене объективно не представляется возможным, поскольку существует большое количество аспектов, в которых она может быть проведена. Тем не менее, своего рода прототипом гибридной войны мы можем назвать Холодную войну между СССР и США, которая велась в период с 1946-го года и фактически до конца существования СССР. Холодная война включала в себя не только военное противостояние, более того, оно не являлось первостепенным механизмом ввиду высоких рисков эскалации до ядерного конфликта, опасность которого и без этого была колоссально велика. В этой войне нашла своё применение широкая совокупность методов[4], таких как политическое противодействие на дипломатическом уровне, пропаганда, в частности, очернение образа противника в глазах своих граждан. Мы можем привести несколько конкретных примеров, которые наглядно доказывают, что холодная война по праву может называть прообразом современных гибридных войн, а также непосредственно первой из важнейших гибридных войн, повлекшей за собой кардинальную трансформацию всего мирового порядка.

В частности, мы можем более детально исследовать такое направление, как шпионаж, получившее широкое распространение во времена холодной войны, в том числе, с использованием новейших технологий того времени. Вспомним историю, ставшую мотивом многих фильмов, снискавших довольно большую популярность у аудитории. Речь идёт о советском офицере, впоследствии лишенном всех своих регалий который занимался шпионажем в пользу британской разведки. Имя этого офицера – Олег Владимирович Пеньковский. Офицер ГРУ был завербован иностранными спецслужбами с целью получения ими секретных сведений об оборонных планах СССР, в том числе о разработке ядерного вооружения, а также с целью деанонимизации агентов КГБ и ГРУ, работающих в советском посольстве в Лондоне. Пеньковский был оснащён[5] по последнему слову техники, в частности, предоставили специальную портативную видеокамеру, обладающую функцией изготовления микропленок, а также проинструктировали касательно технологий приема информации и общения со связными. Все эти меры, разумеется, обернулись высоким уровнем эффективности шпионской деятельности Пеньковского, в ходе которой он около 2-х лет передавал секретную государственную информацию иностранным службам. В конечном итоге, он был вычислен сотрудниками КГБ СССР, после чего было начато следствие, в результате которого он был Пеньковский был осужден и казнён. Разумеется, Советский Союз также пользовался столь полезным инструментом, как шпионаж. К примеру, мы можем вспомнить, как на протяжении семи лет спецслужбам СССР удавалось прослушивать американское посольство. Это стало возможным благодаря изобретению советского учёного. Устройство получало необходимую для работы энергию без физического контакта, а лишь посредством передачи радиоволн, что позволяло надежно скрыть его от сотрудников посольства после установки раз и навсегда. Устройство проникло в место размещения с помощью самого посла США, причём отдельно следует отметить, что он не был завербован, но в то же время самостоятельно пронёс устройство в посольство и установил его. Это было осуществлено благодаря как технологическим особенностям устройства, так и благодаря его маскировке. Прибор был вмонтирован в деревянный герб США, подаренный послу в качестве жеста уважения. Устройство в течение семи лет напрямую передавало секретные сведения из кабинета американского посла напрямую в руки советских спецслужб, и американцы на протяжении всего этого периода даже не догадывались о его существовании. Лишь в начале 1950-х годов прибор был обнаружен в ходе оперативных мероприятий внутри посольства.

Разумеется, в настоящее время высококлассная разведка, осуществляемая на всех уровнях, является неотъемлемым элементом гибридных войн. В частности, мы можем сказать об относительно новом для широкой общественности виде шпионажа – нелегальной разведке. Человек, осуществляемый нелегальную разведывательную деятельность на территории определенной страны, ведёт жизнь обычного гражданина этой страны, работает, имеет все круги первичной и вторичной социализации, семью, друзей, и так далее[6]. В то же время он ведёт двойную жизнь, о которой более никому не должно быть известно в целях обеспечения безопасности разведчика-нелегала и его ближайшего окружения. На текущий момент в Российской Федерации существует официально признанная Служба внешней разведки, на открытом интернет-портале которой неоднократно делались публикации касательно успехов работы нелегальной разведки, в которых отдельно подчёркивалось[7], что это направление разведывательной деятельности по-прежнему остаётся «самым острым оружием» СВР в целом. В целях конспирации и безопасности все данные о деятельности нелегальной разведки, количестве и качестве сотрудников, текущих направлениях деятельности и методах её осуществления строго засекречены, а сама Служба внешней разведки подчиняется напрямую президенту Российской Федерации. Работа службы внешней разведки в целом, а также нелегальной разведки в частности, является неотъемлемым инструментом деятельности России по сбору, анализу и использованию информации, которую не получить никаким иным способом, помимо вмешательства в деятельность компетентных органов другого государства изнутри. Развитие подобных служб является весьма продуктивной мерой, если анализировать феномен гибридной войны, так как своевременное получение нужной информации зачастую является гарантией значительного преимущества перед соперником даже без необходимости вступления в открытую конфронтацию.

Ещё одним методом гибридной войны можно назвать подрыв системы общественной стабильности среди населения государства-оппонента. Для этого можно использовать разные методы, к примеру, можем сказать о каналах наркотрафика, через которые запрещенные вещества поступают на территорию одного государства при потворстве его оппонента или оппонентов. В частности, мы можем сказать о синтетических наркотиках, которые длительное время поступали на территорию России благодаря деятельности наркокартеля Химпром, покровительство деятельности которого осуществлялось высшими эшелонами власти Украины. Эта преступная организация наполняла Российскую Федерацию колоссальными объемами запрещенных веществ, из которых наиболее распространенными были такие как мефедрон и альфа-ПВП. Благодаря усилиям российских компетентных органов этот наркосиндикат удалось ликвидировать в 2017-м году, согласно официальной информации[8] Министерства внутренних дел РФ. Тем не менее, поставки запрещенных веществ на территорию Российской Федерации не прекратились, так как поскольку наряду тем, что этот нелегальный экспорт демонстрирует весьма высокую доходность, он ещё и является весьма серьёзным инструментом гибридной войны, которую ведут против России её противники. Так, в 2023-м году оперативными сотрудниками Федеральной службы безопасности РФ был ликвидирован транзитный канал поставки наркотических веществ с территории Украины через Белгородскую область в остальные регионы Российской Федерации. Однако, несмотря на продуктивную и бескомпромиссную деятельность компетентных органов, проблема поставок наркотиков в Россию крайне велика, и следует отметить, что транзит не ограничивается одной лишь Украиной. Например, мы можем упомянуть так называемый героиновый пояс, через который в Россию попадают запрещенные вещества из Афганистана – одного из главных производителей диацетилморфина, более известного как героин. В транспортировке участвует большое количество звеньев, а в качестве стимулов используются коррупция, угрозы, шантаж, физическая ликвидация. В частности, незаконный груз пересекает границу Афганистана с Таджикистаном. Отправной точкой стала гражданская война в Таджикистане в 1990-х годах[9], когда ополченцы, выступающие в качестве противников официальных властей Таджикистана приняли решение, что героин будет являться продуктивны  генератором дохода для последующей закупки вооружения и припасов.

Ещё одним методом гибридной войны является пропаганда, целью которой является очернение государства-противника, нанесение максимального урона его репутации, дискредитация его деятельности на всех возможных направлениях. В ход пускаются такие методы, как создание и распространение ложных новостей на медиа порталах, выступления политиков, коррумпирование лиц, способных влиять на мнение людей на территории государства-противника. К сожалению, далеко не всегда получается отличить сфабрикованные новости пропагандистского характера от реальных новостей, отражающих картину происходящего. К примеру, в 2022-м году количество фейковых новостей в сравнении с 2021-м годом возросло в шестикратном размере[10]. Распространение ложной информации с целью проведения пропаганды и перепрограммирования мышления населения – это такой инструмент гибридной войны, с которым довольно сложно бороться привычными методами. Безусловно, цензура в рамках законодательства способна несколько замедлить распространение подобной информации, однако это применимо только к тем каналам, которые имеют соответствующую аккредитацию и не могут себе позволить выйти за рамки правового поля. Однако, следует обратить внимание на различные сообщества в наиболее известных социальных сетях, некоторые из которых официально признаны запрещёнными на территории России. Информацию, публикуемую в таких каналах распространения, крайне сложно своевременно удалить для избежания формирования ошибочных суждений у целевой аудитории. Подобная информация непрерывно перемещается между ресурсами, публикации растут количественно и находят своих читателей и / или зрителей.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что гибридная война как явление активно развивается и набирает мощность. Наблюдается колоссальное количество драйверов, позволяющих вывести её на более развитый уровень в качестве новой формы противостояния. Гибридная война как феномен не имеет четких теоретических рамок ввиду включённости в неё крайне большого количества аспектов. Из-за этого перспективы выработки единого теоретического и правового подхода к пониманию гибридной войны на текущий момент крайне сомнительны. Тем не менее, в практическом применении гибридная война наглядно демонстрирует свою эффективность с разных сторон. Переход от индустриальной общественной системы к постиндустриальной или же информационной, появление новейших технологий, открывающих дополнительные возможности противостояния в киберпространстве, усиление информационного влияния пути распространения пропаганды для переориентации мнения широкой общественности в сочетании со шпионажем, военной поддержкой, контрразведкой и дипломатическим противоборством делают гибридную войну качественно новым регулятором баланса сил на мировой арене.