РАЗГРАНИЧЕНИЕ ПРЯМОГО И КОСВЕННОГО УМЫСЛА ПРИ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Суть квалификации преступлений состоит в установлении и закреплении точного соответствия между признаками совершенного деяния (реальным общественно опасным деянием) и признаками состава преступления (моделью, закрепленной в законодательстве). Квалификация имеет значение для разграничения преступлений, в том числе, совершенных с прямым или косвенным умыслом.

Традиционно для российской науки уголовного права разграничение между прямым и косвенным умыслом проводится по интеллектуальному и волевому моментам вины. Интеллектуальный момент вины характеризуется проекцией в сознании лица фактических обстоятельств, в которых он оказался, общественного значения деяния и его опасных последствий. Волевой момент вины базируется на целях, которые человек преследует, сознательно направляя интеллектуальные и физические усилия, для достижения результата.

Интеллектуальный момент прямого умысла характеризуется тем, что личность осознает общественное отношение, на которое направлены его преступное деяние, а также фактическое наполнение совершаемых действий или бездействий, их общественные свойства. Применительно к материальным составам преступления - лицо предвидит результаты совершаемого деяния, то есть отражает в сознании события настоящего и будущего.

Для прямого умысла характерно предвидение неизбежности наступления общественно опасных последствий, т.е. ситуации, когда они должны наступить в закономерном и обязательном порядке. В данном случае виновный должен построить мысленную модель, при которой деяние как причина вызывает желаемый результат как последствие. То есть цель должна претвориться в результат. Однако в отдельных случаях возможно предвидение не неизбежности, а возможности наступления преступного результата, при условии осознания его реальности. Данный вариант характерен для тех ситуаций, когда одно деяние одинаково в сознании виновного может привести к разным последствиям.

Волевой момент прямого умысла характеризуется желанием наступления общественно опасных последствий. При этом желание формируется в процессе следующих этапов: осознание потребности, ее преобразования в побуждение, постановка цели и достижение. Желание есть стремление к определенному результату. Оно может отражать не только положительное отношение виновного к событию, ощущение эмоционального удовлетворения, но и, в целом, отрицательное отношение, однако видение его нужным для достижения конечной цели. Преступные последствия должны быть конечной или промежуточной целью, средством или «сопутствующим элементом деяния».

Для целей успешной квалификации деяний имеет значение такой показатель как направленность умысла, под которой понимается направление умственно-волевых усилий лица на совершение общественно-опасного посягательства. Направленность умысла нужно устанавливать по каждому конкретному делу. По ней разграничивается вид умысла.

Интеллектуальный момент косвенного умысла также характеризуется осознанием общественно опасного характера соответствующего деяния. Лицо должно при этом понимать реальную возможность наступления преступных последствий, т.е. осознавать, что совершенные им действия закономерно приведут к последствиям в данном конкретном случае вследствие развития причинно-следственной связи.

Следовательно, в интеллектуальном моменте указанные выше виды умысла отличаются тем, что при прямом умысле субъект, в наибольшем числе случаев, осознает неизбежность, а в наименьшем – реальную возможность наступления общественно опасных последствий, тогда как при косвенном умысле лицо осознает только реальную возможность наступления преступного результата.

Основное различие между прямым и косвенным умыслом заключается в волевом моменте. Косвенный умысел характеризуется сознательным допущением или безразличным отношением к преступным последствиям.

При сознательном допущении, виновный одобрительно относится к общественно опасным последствиям, однако лишь косвенно заинтересован в них, как бы соглашаясь с наступлением. Своими действиями он намеренно запускает развитие такой причинно-следственной связи, вызывающей цепь определенных событий, которые приводят к преступному результату. При безразличном отношении не задумывается о преступных последствиях совершаемых действий или бездействий, однако осознает реальность их причинения.

На практике преступлений с косвенным умыслом значительно меньше, что объясняется его несовместимостью с большей частью институтов уголовного права, в частности, с преступлениями с формальным составом, при покушении и приготовлении к общественно опасному деянию. Он также не применим к организаторам, пособникам и подстрекателям.

По своему содержанию прямой и косвенный умысел могут быть как заранее обдуманными, так и внезапно возникшими. При заранее обдуманном умысле деяние совершается через значительный промежуток времени, тогда как при внезапно возникшем умысле преступный замысел реализуется сразу при его возникновении или через короткий отрезок времени.

При этом в судебной практике встречаются ошибки при квалификации общественно опасных деяний вследствие неверного определения вида умысла. 

Так, Апелляционным определением Верховного Суда РФ по делу № 49-АПУ18-19 от 29 ноября 2018 г.[2], было определено, что Приговор Верховного Суда Республики Башкортостан в отношении Махмутова Альберта Фанисовича подлежит изменению. 

Установлено, что преступление было совершено при следующих обстоятельствах. Из-за ночного конфликта с отцом, Махмутов А.Ф. решил совершить поджог – сжечь кроссовки, постельное белье и подушку, которые находились в доме. Когда пламя разгорелось, виновный покинул жилое помещение и ушел спать в баню.  В результате пожара погибло три человека. Потерпевший М. проснулся от шума пожара и выбежал на улицу.

Как установлено судом первой инстанции, поджигая дом со спящими родственниками, Махмутов А.Ф. осознавал, что они могут погибнуть, но к их смерти относился безразлично, т.е. по отношению к М. и М. он действовал с косвенным умыслом. Однако с каким именно (прямым или косвенным) умыслом Махмутов А.Ф. действовал в отношении спасшегося М., в приговоре суда не указывается.

Тем не менее, все действия осужденного, учитывая, что деяние совершено в одном месте и по отношению ко всем потерпевшим, должны квалифицироваться совершенными с косвенным умыслом. 

Следует также учитывать следующее: убийство может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, тогда как покушение на убийство – только с прямым.

Поскольку установлено, что Махмутов А.Ф. действовал с косвенным умыслом, Судебная коллегия Верховного Суда РФ нашла ошибочной квалификацию действий осужденного по ч. 3 ст. 30, п.п. «а», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как покушение на убийство, поскольку здесь требуется квалификация по ч. 1 ст. 115 УК РФ. С учетом этих обстоятельств, уголовное преследование Махмутова А.Ф по ч. 1 ст. 115 УК РФ в силу п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием заявления потерпевшего подлежало прекращению.

В связи с изложенным, действия осужденного были переквалифицированы с ч. 3 ст. 30, п. п. «а», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 115 УК РФ, уголовное преследование в этой части прекращено на основании п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием заявления потерпевшего.

Следовательно, без правильной квалификации общественно опасных деяний с прямым и косвенным умыслом невозможно вынесение законных и обоснованных приговоров суда.