НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ НАСЛЕДОВАНИЯ ПРИ ИСПОЛЬЗОВАНИИ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫХ РЕПРОДУКТИВНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ В РОССИИ И АНГЛИИ

Первый в мире ребенок Louise Joy Brown, зачатый с использованием процедуры экстракорпорального оплодотворения (ЭКО), родился в Англии 25 июля 1978 года [15]. С тех пор прошло уже 45 лет. По мнению экспертов, Россия входит в число лидеров по применению ЭКО, а по неофициальным данным — и по числу обращений к услугам суррогатного материнства [13, c.92]. Современные подходы к вопросам репродукции порождают немало споров, как этического, так и правоприменительного характера. Все методы в этой сфере можно объединить терминами «вспомогательные репродуктивные технологии» (ВРТ), куда, помимо ЭКО, входят и криоконсервация эмбрионов, биоматериала доноров, а также – суррогатное материнство.

В настоящее время право наследования будущего ребенка от отца и/или матери определяется, по сути, договорным регулированием, а именно – договором между медицинской организацией на хранение и использование биологического материала и выбора клиентами опции о его судьбе: «судьба эмбрионов определяется мужем», «судьба эмбрионов определяется медицинской организацией», «эмбрионы должны быть уничтожены», «судьба эмбрионов определяется женой» и т.п. Это подтверждается судебными решениями по спорам о признании отцовства родившихся с помощью ЭКО детей. В конфликтных ситуациях данные формулировки в договорах с клиниками принимаются судами во внимание. Так, первый спор с медицинской организацией об уничтожении криоконсервированных эмбрионов в связи с существенным изменением обстоятельств (расторжением брака между супругами, ранее заключившими договор с данной медицинской организацией о хранении и использовании эмбрионов) завершился отказом истцу (отцу), поскольку в договоре с клиникой было зафиксировано заявлении об информированном согласии, подписанном обоими супругами, что в случае расторжения брака право определять судьбу эмбрионов имеет супруга истца [1]. В других случаях удовлетворялись требований истца об оспаривании отцовства уже родившихся без согласия мужчин детей с использованием его криоконсервированного биологического материала женщиной и клиникой, в силу признания недействительным договора из-за внесение в него ложных сведений [9] (мужчина и женщина заявили, что они находятся в браке, однако брак заключен не был), а также – его оформления (согласие донора должно было быть зафиксировано им лично, а не по нотариально заверенной доверенности [10]. То есть, эти прецеденты показывают, что если ребенок был зачат с помощью ЭКО с использованием биоматериала донора, но с нарушениями условий договора с клиникой, то наследовать от биологического отца, который оспаривает отцовство, ребенок права не имеет. И основанием этого является договор, а не закон, что, как нам кажется, недопустимо и нуждается в изменении, путем, в частности, закрепления совместного определения судьбы эмбриона мужчиной и женщиной на все случаи дальнейшего его использования для проведения ЭКО, и тогда установленное законом право наследования не будет поставлено в зависимость от дифференцированных договорных условий медицинских организаций.

Наследование биоматериалов – еще один вопрос, связанный с ВРТ. В знаковом деле, рассмотренном Советским районным судом г. Ростова-на-Дону в 2019 году, эмбрионы, которые хотела использовать вдова, не были признаны частью наследственного имущества умершего супруга, и, согласно условиям подписанного супругами договора, они были утилизированы [14]. Эта позиция суда основана на положении Федерального закона «О временном запрете на клонирование человека» [6] и Закона РФ «О трансплантации органов и тканей человека» [7]: органы и ткани человека исключены из гражданского оборота.

То есть, наследовать в РФ криоконсервированные эмбрионы нельзя. Но есть и другой путь: наследодатель может в завещании сделать и иные распоряжения в порядке ст. 1139 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) [2], например, о судьбе эмбрионов. При этом нотариусы рекомендуют завещателю возложить контроль за исполнением его последней воли на душеприказчика [3]. Таким образом, условия о судьбе эмбрионов могут быть закреплены не только в договоре с клиникой, но включены в завещание, удостоверенное нотариусом.

В связи с этим может возникнут коллизия между волей, выраженной в завещании, и – в договоре с медицинской клиникой, в том случае, если она формулируется по-разному: в завещании – судьбу эмбриона решает женщина, а в договоре – эмбрионы подлежат уничтожению в случае смерти (или любые другие несовпадающие варианты). Полагаем, воля, выраженная в завещании, должна иметь приоритет: она основана на законе, лично сформулирована, нотариально удостоверена.

Правовое регулирование вопросов наследования с использованием ВРТ в Англии, в целом, похоже на российское.

В Англии и Уэльсе правовой статус эмбрионов регулируется Human Fertilisation and Embryology Act 1990 (Законом 1990 года о человеческой оплодотворении и эмбриологии). Согласно нему, эмбрионы не являются имуществом и объектами гражданского права; они рассматриваются как часть человеческого тела и имеют особый статус. Поэтому они не входят в наследственное имущество.

Однако в случае смерти условных родителей, эмбрион может быть передан наследникам в случаях, если такое предусмотрено в завещании умершего или по решению суда. Кроме того, если женщина, которой должны были быть имплантированы эмбрионы, умирает до их перенесения в ее тело, эмбрионы могут быть переданы другой женщине, если такова была воля умершей. В таком случае, женщина, принимающая эмбрионы, считается юридической матерью, а мужчина, чья сперма использовалась для создания эмбрионов, считается юридическим отцом или родителем.

Третий момент, связанный с применением ВРТ, - право наследования насцитурусами, то есть, детьми, родившимися после смерти родителя. Безусловно, сам эмбрион не является наследником. Однако ч. 1 ст. 1116 ГК РФ, где перечислены лица, призываемые к наследованию и где можно проследить какую-то связь наследования с ЭКО, является недостаточной нормой для регулирования всех вопросов, связанных с наследованием насцитурусами.

Если мы примем за момент начала жизни не создание эмбриона in vitro в соответствии с п. 1 ст. 55 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации») [8], а его пересадку в тело матери [5], то ребенок может появиться на свет после 300 дней (ст. 48 Семейного кодекса Российской Федерации [12]), предусмотренных для принятия наследства. Благодаря ВРТ ребенок-насцитурус может родиться через годы после принятия наследства остальными наследниками умершего родителя, при этом, фактически, быть наследником первой очереди, но юридически наследовать он не сможет.

Такой же порядок применяет и Англия, где запись в качестве отца посмертно зачатого ребенка, не влечет возникновения у него наследственных прав.

Возможность наследования насцитурусами рассматривается российскими исследователями, которые предлагают различные варианты, как наследования по закону, если зачатие происходит в период 6 месяцев после открытия наследства [4], так и - по завещанию под отменительным условием с назначением первоначальных наследников (или ими будут наследники по закону) и последующих (зачатых после смерти) с перераспределением наследственного имущества до того времени находящегося под контролем у первоначальных [11].

Однако получение наследства детьми-насцитурусами, зачатыми после смерти родителя, в большей степени, удовлетворяет притязаниям участников наследственного дела в Англии, чем в России, поскольку там кредиторам наследодателя не приходится ждать установленный для потенциального ребенка срок для получения долгов с его имущества: наследство «очищается» исполнителем (администратором) прежде, чем перейти к наследникам. При условии возможности выдвижения требований обеспечения лицами, имеющими на это право, они удовлетворяются досрочно. В условиях универсального наследственного правопреемства, существующего в России, подобная отсрочка вступления наследников в наследственные права может существенно затронуть права кредиторов и наследников-иждивенцев, как минимум, создаст сложности по управлению имуществом.

Полагаем, предоставление законодателем права наследования детям, зачатым с помощью ВРТ, является перспективным направлением развития наследственного права, так как отвечает принципам равенства и справедливости. Однако его следует оговорить рядом условий, основными из которых могли бы стать: согласие родителя на использование его биологического материала (или эмбриона) для посмертного зачатия и внесения записи о нем в качестве родителя будущего ребенка, а также – установление предельного срока для зачатия после его смерти, например, один год.