Определение понятия «правовая природа института административного надзора за лицами, освобождёнными из мест лишения свободы»

Прежде чем рассматривать правовую природу непосредственно самого института административного надзора за лицами, освобождёнными из мест лишения свободы, необходимо прежде всего найти ответ на очевидный вопрос: что вообще такое правовая природа, что понимается под данным термином?

В юриспруденции достаточно широко и часто употребляется такой термин как «правовая природа», можно даже сказать что он пользуется с просто дикой, необычайной популярностью, особенно это становится очевидно, если включить в это число и всякий случай употребления термина «юридическая природа», что мне видится вполне логичным и обоснованным, так как, как правило,  данные словосочетания применяются в качестве абсолютных синонимов друг друга, а также полностью идентичных понятий и взаимозаменяемых одно на другое только лишь в зависимости от личной стилистической предпочтительности каждого конкретного автора.

И на первый взгляд его смысл кажется очевидным ровно в такой же мере, в которой представляется очевидным смысл, пожалуй, ключевого в данном терминологическом словосочетании слова — «природа»[1]. Так, в частности, под термином «природа» обычно понимается что-то вроде первоосновы, базовой, фундаментальной субстанции, самой сущности, ядра и основного или даже основополагающего свойства чего-либо. Из покон веков и по настоящее время само представление о сути «природы» если не у всех, то уж точно в мышлении как минимум абсолютно подавляющего числа людей представляется таковым, что она «мниться чем-то настолько общим и внеисторическим, что вроде бы вовсе не нуждается в каком-либо специальном определении[2]»

Подобное, совершенно не серьёзное отношение к данному юридическому термину является ошибочным, ведь понятие «природа» — это одно из центральных понятий философской и научной мысли[3].

Между тем, в действительности, удобство использования данного научного термина, вкупе со всем тем огромным множеством и универсальностью всех тех многочисленных случаях, когда какому-то автору его использование может показаться удобным, убирают на задний план его значение. По итогу же мы все воспринимаем терминологическое словосочетание «правовая природа» просто как данность, что приводит к тому, что ставит под сомнение адекватность употребления данного юридического термина.

И тем не менее, не смотря на всю популярность, термин «правовая природа» по настоящий момент времени так и не получил своего полноценного определения ни в рамках существующей общей теории права в принципе, ни для института административного надзора за лицами, освобождёнными из мест лишения свободы в частности.

Всё это в своей совокупности в итоге приводит к не вполне привлекательной картине, когда данный термин юридической науки фактически низводится до самого простого оборотного канцеляризма, употребляемого во всех случаях по любому поводу и без оного.

Впрочем, нужно отметить, что подобное, чисто канцелярское употребление данного юридического термина не есть что-то новое для отечественной юридической науки. Так, термин «природы» не избегался и активно применялся и использовался, в том числе ещё и в дореволюционный период российской юридической науки жившими в то время отечественными правоведами.

Аналогичным же образом не отличался в данном смысле от предыдущего и советский период российской истории и юридической науки, когда, как отмечал ещё в 1958 году известный советский юрист, правовед, а также доктор юридических наук О. А. Красавчиков: «категория «юридической природы» прочно вошла в нашу юридическую терминологию, она активно используется в советском правоведении при анализе отраслевых, родовых и видовых подразделений правовых отношений, в обосновании различных юридических конструкций и построений, а также при разграничении отраслей права, однако, к настоящему моменту ещё не представляется возможным назвать работу, автор которой высказал бы свои суждения относительно содержания, понятия юридической природы советских социалистических правоотношений как с точки зрения общей теории советского права, так и с точки зрения науки советского гражданского права[4]». И за прошедшие две трети века ситуация по сути никак не изменилась.

В то же самое время, об огромной частоте употребления данного термина может хорошо свидетельствовать уже хотя-бы тот простой факт, что во многих существующих на сегодняшний день работах обязательно наличествует параграф «Правовая природа ...». При этом авторы довольно редко останавливаются на том, чтобы дать какое-либо определение данному юридическому термину в принципе, в том числе даже и в тех работах, в само название которых отдельно вынесен термин «правовой природы». Я же, в меру имеющихся у меня на данный период моей жизни опыта и умственных способностей, а также опираясь на ранее уже написанные другими авторами, имеющими, очевидно, больший опыт и, соответственно, знания в юридической науке, их научные труды и работы в которых так или иначе затрагивалась и исследовалась данная тема, постараюсь понять, возможно ли сформулировать определение данного понятия и термина для отдельно взятого института административного надзора и, при наличии таковой возможности, попробую непосредственно сформулировать данное определение.

С этой целью необходимо обратиться к работам по существу термина «правовой природы», которые уже существуют на данный момент времени.

Так, например, советский, а позднее и российский учёный-правовед С. С. Алексеев определял природу посредством юридических характеристик конкретного правового явления, определяющих его структуру, место и роль в общей системе правовых явлений в соответствии с конкретно его социальной природой, то есть в соответствии со всей совокупностью форм взаимодействия конкретного правового явления непосредственно с обществом. В частности, в контексте темы общих дозволений и общих запретов в советском праве, он давал конкретно следующее определение правовой природы: правовая природа — это юридическая характеристика данного явления, выражающая его специфику, место и функции среди других правовых явлений в соответствии с его социальной природой[5].

Следующей научной работой, в которой также затрагивается данный вопрос, можно рассмотреть статью И. В. Матвеева. Его интерпретация правовой природы главным образом проистекает непосредственно из термина «природа» в том его общем понимании которое ранее мной уже приводилось в выше написанном, то есть в качестве некоей первоосновы.

Таким образом, в понимании данного автора, правовая природа определяется путём установления того, какое место в общей системе права занимает то или же иное правовое явление и обязательным установлением всех его специфических признаков. На примере темы недействительных сделок И. В. Матвеев делает заключение что анализ непосредственно их правовой природы означает: «определение их места в системе юридических фактов и указание на специфические признаки недействительных сделок, позволяющие отграничить их от других юридических фактов[6]».

В свою очередь С. В. Малюгин выделяет сразу несколько ключевых характеристик необходимых для понимания термина «правовой природы» и, говоря что: «государство, создавая гипотезу нормы права, нормативно закрепляет ситуацию, которая должна инициировать воплощение правового предписания в жизнь. В процессе правореализационной деятельности и возникает необходимость осознания сути правовой конструкции для сравнения ее с обстоятельством реальной жизни[7]» выводит следующие требования: 1)для понимания правовой природы имеется необходимость обращаться к диспозиции каждой конкретной нормы права; 2)С.В. Малюгин утверждает, что правовая природа возникает в момент непосредственно познания права через процесс осуществления различных видов юридической деятельности, а именно через квалификацию различных юридических фактов; 3)значение правового предписания, установленного нормой права; 4)обязательное наличие набора существенных признаков юридического объекта познания.

В обоснование своей позиции С. В. Малюгин приводит слова российского, а позднее также и советского профессора В.В. Ивановского: «под природой каждой вещи и каждого явления (в смысле природы познаваемой) следует разуметь единство тех познаваемых признаков вещи или явления, совокупность и взаимоотношение которых всегда и везде их характеризует в отличие от вещей с иными признаками и иными взаимоотношениями последних[8]», а также российского профессора юриспруденции Н. С. Васильева: «у каждого явления есть совокупность признаков, из которых одни всегда присущи данному явлению и потому должны быть названы постоянными, другие бывают у него лишь в определённое время или в определённом месте и должны именоваться переменными[9]».

Последней же, пятой характеристикой правовой природы С. В. Малюгин указывает то, что она должна также и определять те общественные отношения, которые подлежат правовому упорядочиванию.

Таким образом, данный автор в своей работе формулирует следующее определение правовой природы: «правовая природа — это набор постоянных существенных характеристик юридического объекта, проявляющихся в процессе его познания, позволяющих определить смысловое значение правового явления, а также установить принадлежность юридического факта гипотезе нормы права или иного объекта, связанного с правом, соответствующей юридической категории[10]».

Исследовавшие научный термин «правовая природа» в своей работе Н. П. Асланян и Т. В. Новикова не соглашаются и прямо критикуют работу С. В. Малюгина указывая то, что «автор не видит различия между сущностью и явлением, не знает, что в философии «сущность» и «явление» являются несовпадающими категориями[11]». Они также высказывают несогласие в частности со второй «обязательно характеристикой правовой природы» приводимой данным автором, называя её при этом «квинтэссенцией умопостроений автора». Так, в частности, данные авторы утверждают, что правовая природа возникает непосредственно в тот момент, когда возникает само явление и существует вне зависимости от того факта, познают ли её или же нет. Кроме того авторы утверждают, что сформулированное С.В. Малюгиным определение правовой природы и предложенный им набор признаков данного понятия «размывает значение данного понятия и приводит к значительной утрате его научной ценности[12]».

Тем не менее, данные авторы, критикуя подход С. В. Малюгина, сами какого-либо определения или интерпретации термину «правовая природа» не дают, лишь указывая и признавая то, что словосочетание «правовая природа» всё же действительно является термином правовой науки и обладает особым правовым смыслом.

Также, полагаю, можно коротко упомянуть и научную работу В. А. Захарова, в которой он, хотя и рассматривает совершенно иную тему, но, помимо прочего, также коротко затрагивает в том числе и рассматриваемое понятие «правовой природы». В частности, он пишет: «правовая природа явления — это,  по сути, вопрос об отраслевой принадлежности норм, которыми это отношение регламентируется с целью определить, какие именно нормы ответственны за регулирование данной группы общественных отношений[13]».

Последняя научная работа, которую мне хотелось бы рассмотреть, прежде чем подвести собственный итог, носит авторство Е. Г. Комиссаровой.

Е. Г. Комиссарова соглашается с теми выводами и определениями которые давали уже ранее упомянутые мной выше авторы С. С. Алексеев и И. В. Матвеев в их собственных работах, разделяя их точку зрения о том, что: «сущностный (феноменологический) анализ сочетания «правовая природа» сводится к юридическим характеристикам, структуре, месту и роли явления в ряду других» одновременно соотнося его с «такими смежными и также часто используемыми понятиями, как «юридическая оценка», «юридическая характеристика» и «правовой режим»», утверждая что данные понятия являются ничем иным как «срезами» сущности «правовой природы» и связаны с пониманием различных уровней данного понятия. Кроме того, она также утверждает, что «сущность явления имеет несколько ступеней познания, идти по которым можно всё дальше и дальше, вглубь правового явления — от его существенных свойств к основанию[14]».

По итогу своей работы данный автор не формулирует и не даёт какого-либо определения понятию правовой природы, как и не какого-либо более или менее чёткого, ясного и конкретного ответа на вопрос «что такое правовая природа?».

Таким образом можно с полной уверенностью утверждать, что какого-либо внятного определения или же объяснения правовой природе ни вообще ни в части института административного надзора за лицами, освобождёнными из мест лишения свободы, на данный момент времени в юридической науке попросту не существует.

Подводя итог, а также и учитывая всё мною выше описанное, я, как и обещал ранее, хотел бы, опираясь на ранее проведённые изыскания в данной теме всех вышеназванных авторов, а также и, разумеется, на собственные измышления по данному вопросу, попробовать сформулировать своё видение того, чем же на самом деле является правовая природа института административного надзора за лицами, освобождёнными из мест лишения свободы.

Так, по моему мнению, правовая природа административного надзора за лицами, освобождёнными из мест лишения свободы — это существующая насущная потребность общества как в целом, так и совокупности всех его составляющих отдельных лиц в обеспечении их безопасности, стабильности и защиты от различных преступлений и правонарушений которые могут быть совершены лицами, которые уже явно продемонстрировали свою склонность к деструктивному и антиобщественному поведению и действиям, облечённая в форму определённой системы законно принятых (то есть прошедших всю соответствующую процедуру своего рассмотрения, одобрения и, соответственно, принятия), вступивших в свою законную силу и действующих нормативно-правовых актов гарантирующих исполнение государством данных потребностей общества посредством реализации ряда специальных мер направленных на осуществление контроля за наиболее опасной и угрожающей, с общественной точки зрения, общественной безопасности и порядку категорией лиц, при этом, практическая реализация данных специальных мер опирается на существующий государственный аппарат принуждения в лице органов правопорядка (полиции), угрозу возможного применения наказания за неисполнение данных специальных мер, а также на действующую систему различных принудительных учреждений.

Таким образом, можно резюмировать, что институт административного надзора за лицами, освобождёнными из мест лишения свободы, является одним из элементов всего/общего комплекса мер направленного на обеспечение защиты и безопасности общества и личности и удовлетворение соответствующей их потребности.