ПРОБЛЕМЫ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АДВОКАТА-ЗАЩИТНИКА ПО СОБИРАНИЮ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Проблема собирания доказательств защитником в уголовном процессе является одной из центральных в деятельности адвоката по защите доверителя в рамках осуществления уголовного преследования.

Положения ч. 3 ст. 86 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту – УПК РФ) определяют, что защитник управомочен собирать доказательства посредством получения предметов, документов и иных сведений, опроса лиц с их согласия, истребования документов. Аналогичное законодательное положение нашло свое отражение в ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуру в Российской Федерации» (далее по тексту – Закон об адвокатуре).

В свою очередь, дополняя названные положения федерального законодательства, Федеральная палата адвокатов РФ (далее по тексту – ФПА РФ) в п. 13 Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве указывает, что защитник может принимать меры по сбору доказательств, в том числе, посредством заявления ходатайств и привлечения специалиста.

При этом как отмечается адвокатским сообществом, на практике нередки случаи, когда данное правомочие адвоката узурпируется как органами расследования, так и судом. В то же время, в науке указывается на то, что в совей деятельности адвокаты сталкиваются с противодействием со стороны правоохранительных органов и суда в собирании и предоставлении доказательств. В этой связи видится необходимым рассмотреть сложившуюся проблему и предложить пути ее решения.

Уголовно-процессуальное законодательство, фактически, предусматривает, что адвокат ограничен в способах собирания доказательств по уголовному делу, имея в распоряжении лишь три процессуальных инструмента, которые предусмотрены ч. 3 ст. 86 УПК РФ. В то же время, органы предварительного расследования имеют в своем «арсенале» куда большее количество инструментов в форме следственных и иных процессуальных действий, которые могут использоваться с целью сбора доказательств по делу.

В данном случае, фактически, законодатель существенно занизил возможности осуществления защиты по уголовному делу, поставив сторону защиты в заведомо менее подготовленное положение. В этой связи можно обоснованно говорить о том, что сторона обвинения в лице органов расследования и сторона защиты – в лице подозреваемого (обвиняемого) и его защитника находятся не в равном положении.

При этом отсылка к положениям ст. 47 и ч. 2 ст. 86 УПК РФ, которые формально позволяют обвиняемому защищаться любым незапрещенным способом в данном случае, а также собирать и предоставлять доказательства, недопустима, в связи с тем, что последний достаточно часто в ходе осуществления производства по уголовному делу находится под стражей или же под домашним арестом, в связи с чем, лишен реальной возможности реализовывать свое право на защиту.

В этой связи необходимо говорить о том, что уголовно-процессуальный закон РФ содержит положения, которые на этапе предварительного расследования узурпируют право адвоката-защитника на сбор доказательств. Более того, формально создается правовой пробел, который позволят следователю (дознавателю) не рассматривать, например, данное специалистом заключение, получение которого инициировано адвокатом-защитником, в качестве достаточного доказательства. В этой связи считается необходимым прямое указание в ч. 3 ст. 86 УПК РФ на то, что защитник вправе собирать доказательства посредством привлечения специалиста, подачи ходатайств, а также иными способами, которые не запрещены законодательством.

Считается, что подобное изменение существенно повысит уровень защиты, предоставляемой адвокатом доверителю в рамках досудебного производства, чем будет обеспечены права и законные интересы последнего. В то же время, в той или иной степени сторона расследования и сторона защиты будут уравнены в инструментах сбора доказательств, что также будет соответствовать общим положениям законодательства.

Нельзя не отметить, что существенной проблемой, с которой может столкнуться адвокат-защитник на досудебной стадии производства по уголовному делу является «аморфность» положений ч. 2 ст. 159 УПК РФ и возможность их двойного толкования. Названное положение уголовно-процессуального закона устанавливает, что защитнику не может быть отказано в ходатайстве о допросе свидетелей, производстве судебной экспертизы, а также проведении иных следственных действий в тех случаях, если обстоятельства, об установлении которых заявлено в ходатайстве имеют значение для уголовного дела.

Несмотря на удачность самой задумки законодателя, органы расследования имеют возможность необоснованно отказать в удовлетворении подобного ходатайства, ссылаясь на то, что те или иные обстоятельства не относятся к расследуемому уголовному делу. Заложенная законодателем «оценочность» вопросов отношения заявленных защитой требований к расследуемому деянию, фактически, может привести к тому, что адвокат не сможет добиться производства следственных действий или экспертизы и будет лишен инструмента защиты.

Как отмечает видный российский адвокат Г.М. Резник, в большинстве случаев органы расследования отказывают адвокатам в ходатайствах, заявленных в порядке, предусмотренном ч.  2 ст. 159 УПК РФ по надуманных основаниям, не утруждая себя мотивированием принятого решения, что снижает эффективность защиты.

В рассматриваемом аспекте, необходимо отметить, что адвокат-защитник лишен и права обжаловать необоснованный отказов следователя (дознавателя) в удовлетворении ходатайства, поданного в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 159 УПК РФ, не может быть обжалован в порядке, установленном ст. 125 УПК РФ. Объясняется это тем, что Пленум Верховного Суда РФ в п. 3.1 Постановления № 1 от 10 февраля 2009 г. прямо указал на невозможность обжалования подобного рода решений.

Фактически, сложилась ситуация, в которой адвокат-защитник практически полностью может быть лишен одного из инструментов осуществления защиты, что напрямую запрещено одним из решений Европейского Суда по правам человека (которое продолжают действовать для РФ).

В этой связи, с целью соблюдения интересов стороны защиты и лично адвоката, а также с целью предоставления последнему права в полной мере реализовывать предоставленные законом полномочия, считается необходимым корректировка действующего уголовно-процессуального законодательства и судебной практики. Так, предлагается установить положения, которые позволят стороне защиты обжаловать отказ в удовлетворении ходатайства, поданного в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 159 УПК РФ в установленном ст. 125 УПК РФ порядке, с целью обеспечения права на защиту и возможности его реализовать.

Нельзя не отметить одной глобальной проблемы, которая напрямую затрагивает деятельность адвоката в уголовном процессе и заключающаяся в обвинительном уклоне последнего. На данную проблему неоднократно указывалось и в науке, и на практике. Указанная проблема, фактически, лежит в основе проблемы ограничения адвоката в сборе доказательств.

В российской уголовно-процессуальной системе, фактически, сложилась практика недоверия стороне защиты и «верны на слово» стороне обвинения, на что указывает другой видный российский адвокат Г.П. Падва. Указанное обстоятельство приводит к критической ситуации, которая характеризуется наличием в РФ минимального количества оправдательных приговоров, тогда, как, например, в Германии, являющейся такой же страной романо-германской правовой семьи, как и РФ, количество подобных приговоров составляет от 30 до 50 %.

В этой связи необходимо коренное изменение системы уголовного судопроизводства, с целью формирования правового климата, который будет благоприятствовать стороне защиты, создавая действительно равноправный процесс производства по делу. Только в этом случае будет возможна результативная и эффективная деятельность адвоката-защитника.

Таким образом, можно прийти к выводу о том, что проблема самостоятельного собирания адвокатом-защитником доказательств является одной из центральных проблем российского уголовного процесса, которая оказывает существенное воздействие на объективность и реальную состязательность при производстве по уголовному делу. Считается, что реформирование системы уголовного преследования в обозначенном объеме положительно скажется на состоянии российской адвокатуры и уровень защищенности интересов доверителей по уголовным делам.