ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ КАК ФАКТОР ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ АРМЕНИИ: ГЕНОЦИД АРМЯН И ВОПРОС АРЦАХА

Введение

Актуальность исследования. Формирование внешнеполитического курса Республики Армения в XXI столетии детерминировано комплексом факторов, среди которых, наряду с политико-экономическими и военно-стратегическими аспектами, существенную роль играет историческая память. Такие ключевые элементы национальной идентичности, как память о Геноциде армян 1915 года и борьба за самоопределение Арцаха (Нагорного Карабаха), оказывают непреходящее воздействие на международную позицию государства. Данные события остаются актуальными в общественном сознании: вопрос признания Геноцида сохраняет статус предмета дипломатической борьбы, а проблема Арцаха продолжает определять повестку национальной безопасности. Современные кризисы, включая блокаду Лачинского коридора, гуманитарную катастрофу 2022-2023 годов и последующую депопуляцию НКАО, свидетельствуют не об ослаблении, а о трансформации и новой актуализации роли исторической памяти в региональной политике. Следовательно, анализ взаимосвязи между коллективной памятью и внешнеполитическими решениями Армении представляется необходимым для глубокого понимания мотивации и специфики её политического поведения на международной арене.

Цель исследования заключается в раскрытии роли исторической памяти о Геноциде армян и конфликте вокруг Арцаха как факторов, формирующих внешнюю политику Республики Армения в XXI веке.

Задачи исследования:

1. Проанализировать значение памяти о Геноциде армян как компонента национальной идентичности и инструмента международной дипломатии Армении.
2. Исследовать влияние карабахского конфликта на формирование внешнеполитического курса страны.
3. Выявить взаимозависимость между политикой памяти и процессами обеспечения международной безопасности и признания.

Объект исследования - внешняя политика Республики Армения в XXI веке.

Предмет исследования - механизмы инструментализации исторической памяти о Геноциде армян и проблеме Арцаха в процессе выработки внешнеполитического курса Армении.

Методы/теоретические основы

Теоретическую базу данного исследования составляют, главным образом, концепция политики памяти и конструктивистская теория международных отношений. Их суть в том, что историческая память и национальная идентичность - это не просто абстракции, а реальные силы, влияющие на внешнюю политику государств.

В методологическом плане работа опирается на историко-политический анализ, сравнительный метод и контент-анализ. Их комплексное применение к официальным документам, заявлениям политических элит и аналитическим дискурсам позволяет выявить конкретные каналы и механизмы трансляции исторической памяти в современную внешнеполитическую стратегию Республики Армения.

1. Политика памяти о Геноциде армян как об элементе внешней политики

Память о Геноциде армян 1915 года, является краеугольным камнем национальной самоидентификации, была институционализирована в качестве ключевого инструмента внешней политики.[1] Армения использует эту повестку для решения ряда дипломатических задач: мобилизации армянской диаспоры на международном уровне, укрепления отношений с государствами, признавшими Геноцид, и противодействия политике отрицания, проводимой Турцией. Международное признание Геноцида обладает не только морально-исторической ценностью, но и представляет собой значительный политический капитал, расширяющий дипломатическое пространство Армении и ослабляющий международные позиции Турции как правопреемницы Османской империи.[2] В политической риторике память о Геноциде функционирует как морально-правовой аргумент, в рамках которого Турция предстаёт не только геополитическим оппонентом, но и государством, несущим историческую ответственность. Эта неурегулированность исторического прошлого трансформируется в фактор современной безопасности, особенно в контексте союзнических отношений Анкары с Баку, что в армянском общественном дискурсе интерпретируется как продолжение политики, направленной против армянского народа. Таким образом, тема Геноцида представляет собой компонент «мягкой силы» Армении, нацеленный на формирование благоприятного международного имиджа и консолидацию внешнеполитических союзов.

2. Проблема Арцаха как детерминанта внешнеполитической стратегии

Конфликт вокруг Нагорного Карабаха (Арцаха) на протяжении десятилетий оставался центральным вызовом для армянской государственности, воспринимаясь как символ исторической справедливости и права на существование в период после геноцида.[3] Его влияние на дипломатию Армении проявлялось в нескольких аспектах: он определял военно-политические союзы (ориентация на ОДКБ и Россию при параллельных попытках диверсификации связей), формировал безопасную повестку с высшим приоритетом выживания нации, активизировал деятельность диаспоры (США, Франция, Канада) и укреплял правозащитную аргументацию в отношениях с европейскими структурами. После вооружённого конфликта 2020 года и установления полного контроля Азербайджана над территорией в 2023 году Армения столкнулась с необходимостью переосмысления своей внешнеполитической модели. Фактическая утрата контроля над регионом не нивелировала проблему, но трансформировала её в вопросы защиты прав беженцев, гуманитарной безопасности и недопущения этнических чисток. В этих условиях Армения активно апеллирует к нормам международного права, включая принцип ответственности по защите, право на самоопределение и механизмы международного правосудия.[4] Следовательно, проблема Арцаха продолжает служить фундаментом внешнеполитической идентичности и стратегической мотивации Армении.

3. Взаимосвязь политик памяти - синтез тем Геноцида и Арцаха в дипломатическом дискурсе

Темы Геноцида и Арцаха в официальном дискурсе образуют единый нарратив исторической травмы, где современные угрозы безопасности интерпретируются как прямое продолжение событий 1915 года. Эта связь активно эксплуатируется в дипломатической риторике, формулируемой вокруг ключевого тезиса о недопустимости повторения трагедии. Стратегия Армении строится на утверждении морального права на защиту армянского населения Арцаха, апелляции к исторической ответственности международного сообщества и использовании правовых механизмов по предотвращению геноцида.[5] Таким образом, консолидирующей внешнеполитической миссией становится обеспечение безопасного существования армянского народа как гарантия недопущения повторения исторической катастрофы. Важную роль в продвижении этой двойной повестки играет диаспора, осуществляющая парламентский лоббизм, информационные кампании и поддержку гуманитарных инициатив.[6] Политика памяти, таким образом, эволюционирует из культурно-исторической категории в практический инструмент формирования долгосрочной внешнеполитической стратегии.

Обсуждение

Историческая память в контексте Армении представляет собой не абстрактную культурную или академическую категорию, а активный фактор, лежащий в основе формирования внешнеполитического курса. Она определяет приоритеты дипломатии, параметры региональной безопасности и характер международного взаимодействия. Память о Геноциде армян создаёт морально-правовую основу для международных требований государства, в то время как проблема Арцаха олицетворяет современное поле борьбы за физическую безопасность и коллективные права. Несмотря на тяжёлые геополитические потери последних лет, внешнеполитическая идентичность Армении продолжает конструироваться вокруг двух базовых принципов: «помнить, чтобы предотвратить» и «защитить находящихся под угрозой». Эти постулаты, сформированные историческим опытом, будут оставаться определяющими векторами армянской дипломатии и в обозримой перспективе.