Понятие юридической безопасности в современной российской правовой системе претерпевает существенную содержательную трансформацию, выходя за рамки классической защиты нарушенных прав в суде. Сегодня оно все чаще понимается как непрерывное состояние защищенности личности, бизнеса и публичных институтов от потенциальных правовых угроз, возникающих из-за пробелов и коллизий в законодательстве, неправомерных действий контрагентов или неэффективных административных процедур. Эта эволюция напрямую обусловлена цифровой трансформацией всех сфер общественной жизни, которая, с одной стороны, порождает новые формы правовых рисков (кибермошенничество, проблемы цифровой идентификации, вопросы ответственности за действия алгоритмов), а с другой — предлагает мощные инструменты для их нейтрализации. Таким образом, современные механизмы обеспечения юридической безопасности в России представляют собой симбиоз устоявшихся правовых гарантий, подкрепленных фундаментальными научными подходами к правотворчеству, и инновационных цифровых решений, меняющих саму логику взаимодействия субъекта с правовым полем.
Теоретической основой для нового понимания юридической безопасности служит комплекс научных подходов, интегрирующих догматику права, экономический анализ и социологию. Ключевым становится принцип управления правовыми рисками, который смещает фокус с ликвидации последствий нарушений на их предупреждение и минимизацию. Этот принцип находит свое нормативное воплощение в стратегических документах государственного уровня, таких как Национальная стратегия развития искусственного интеллекта до 2030 года, которая прямо указывает на необходимость использования ИИ для повышения качества и предсказуемости правоприменения. Не менее важную роль играет федеральный проект «Цифровое государственное управление», в рамках которого ведется работа над созданием интеллектуальных систем поддержки принятия решений для государственных служащих и инструментов предикативной аналитики для граждан и бизнеса. Таким образом, государственная политика целенаправленно формирует запрос на внедрение научно-технологических решений в правовую сферу, закладывая нормативный фундамент для цифрового переформатирования традиционных механизмов защиты.
Традиционные институты юридической безопасности, не утрачивая своего значения, активно адаптируются к вызовам времени, обретая новые цифровые формы. Ярчайшим примером системной модернизации правотворчества стала масштабная реформа «регуляторной гильотины», реализованная в 2020-2021 годах. Ее суть заключалась не просто в отмене устаревших норм, а в проведении глубокой научной инвентаризации всего массива обязательных требований к бизнесу с последующей их верификацией и консолидацией в исчерпывающие перечни. Этот процесс, основанный на методологиях юридической техники и оценке регулирующего воздействия, радикально повысил прозрачность и предсказуемость регулирования, сократив поле для административного произвола. Параллельно эволюционирует и судебная система: Верховный Суд РФ, наряду с публикацией традиционных обзоров практики, активно развивает цифровые сервисы. Создание единой системы электронного правосудия, обеспечивающей сквозной электронный документооборот от подачи иска до исполнения решения, не только повышает удобство, но и стандартизирует процедуры, минимизируя риски procedural errors. В этом контексте классические разъяснения высших судов, публикуемые в открытом доступе на официальных порталах, становятся частью единой цифровой экосистемы правовой информации, доступной для анализа как человеком, так и алгоритмом.
Сердцевиной новой парадигмы является создание и развитие сложной цифровой инфраструктуры, которая делает юридическую безопасность интерактивной и доступной. Фундаментом служат государственные информационно-правовые системы, главная из которых — официальный интернет-портал pravo.gov.ru. Его роль выходит за рамки простого опубликования текстов законов; являясь единственным источником официальной электронной версии правовых актов, он обеспечивает аутентичность и легитимность правовой информации, что критически важно для борьбы с правовым нигилизмом и фейками. На этом фундаменте строятся более сложные сервисы, такие как интегрированные с порталом Госуслуг электронные сервисы ФНС («Прозрачный бизнес») и Росреестра, позволяющие в режиме реального времени проверять добросовестность контрагента, историю имущества и наличие судебных споров. Особое место занимают коммерческие и государственные системы предикативной аналитики, которые, анализируя миллионы судебных решений с помощью алгоритмов машинного обучения, способны прогнозировать вероятный исход спора с учетом специфики суда, судьи и региона. Эти инструменты переводят юридическую безопасность из плоскости реагирования в плоскость стратегического планирования, позволяя бизнесу и гражданам оценивать риски до возникновения конфликта и выстраивать свое поведение таким образом, чтобы избежать потенциально негативных юридических последствий.
Несмотря на очевидный прогресс, стремительная цифровизация юридической безопасности порождает комплекс серьезных проблем, требующих скорейшего научного и нормативного осмысления. Наиболее остро стоит вопрос «цифрового разрыва»: доступ к продвинутым платным сервисам на базе ИИ, дающим стратегическое преимущество, имеют в основном крупные корпорации и юридические фирмы, в то время как малый бизнес и рядовые граждане зачастую ограничены базовыми бесплатными функциями, что может усиливать правовое неравенство. Другой фундаментальной проблемой является качество и структурированность данных, на которых обучаются алгоритмы; если государственные реестры фрагментированы или содержат ошибки, то и выводы систем аналитики будут необъективными. На передний план также выходят этико-правовые дилеммы, связанные с использованием искусственного интеллекта: проблема «черного ящика», когда даже разработчики не могут до конца объяснить логику принятия решений сложной нейросетью; риск закрепления и усиления существующих судебных предубеждений, если алгоритм обучается на исторических данных, несущих в себе системные ошибки правоприменения; и, наконец, вопрос распределения ответственности за вред, причиненный в результате следования ошибочной рекомендации интеллектуальной системы. Эти вызовы указывают на необходимость разработки не только технологических, но и нормативных стандартов, этических кодексов и методик аудита алгоритмов, применяемых в правовой сфере.
Таким образом, механизмы обеспечения юридической безопасности в современной России находятся в состоянии активного переформатирования, движимого цифровыми технологиями. Формируется многослойная экосистема, где классические гарантии верховенства права и доступ к правосудию усиливаются за счет цифровых инструментов, обеспечивающих превентивность, прозрачность и персонализацию защиты. От эффективности этой экосистемы напрямую зависит инвестиционный климат, уровень доверия граждан к государству и общая социальная стабильность. Перспективными направлениями ее развития видятся углубленная интеграция блокчейн-технологий для обеспечения неизменности ключевых юридических фактов (от реестра прав собственности до судебных решений), разработка открытых государственных API для стимулирования рынка частных LegalTech-решений, а также создание межведомственных платформ для кросс-анализа данных, позволяющих выявлять сложные правовые риски еще на стадии их возникновения. Успех на этом пути будет зависеть от способности государства, юридического и научного сообщества вести постоянный диалог, направленный на обеспечение того, чтобы цифровая трансформация права укрепляла, а не подрывала базовые принципы справедливости, равенства и правовой определенности.
Список литературы
- О Национальной стратегии развития искусственного интеллекта на период до 2030 года: указ Президента Российской Федерации от 10.10.2019 № 490 // Собрание законодательства РФ. – 2019. – № 41. – Ст. 5700
- Об утверждении Концепции регулирования искусственного интеллекта и робототехники до 2024 года: распоряжение Правительства Российской Федерации от 28.01.2022 № 122-р // Собрание законодательства РФ. – 2022. – № 5 (часть III). – Ст. 829
- Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг: федеральный закон от 27.07.2010 № 210-ФЗ (ред. от 14.07.2022) // Собрание законодательства РФ. – 2010. – № 31. – Ст. 4179
- Цифровая экономика Российской Федерации: национальная программа (утверждена протоколом заседания президиума Совета при Президенте РФ по стратегическому развитию и национальным проектам от 04.06.2019 № 7) // Официальный интернет-портал правовой информации (pravo.gov.ru). – URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001201906030001 (дата обращения: 15.11.2024)
- Пашенцев Д. А. Цифровизация права: проблемы и перспективы развития / Д. А. Пашенцев, Е. Е. Рафалюк // Lex russica. – 2021. – Т. 74, № 12 (193). – С. 9–20. – DOI: 10.17803/1729-5920.2021.193.12.009-020
- Тарасов О. А. Искусственный интеллект в праве и юридической практике: монография / О. А. Тарасов. – Москва: Проспект, 2022. – 168 с.
- Эбзеев М. М. Электронное правосудие в России: теория и практика / М. М. Эбзеев, А. А. Петров // Российское правосудие. – 2023. – № 2 (202). – С. 5–15
- О практике рассмотрения судами дел, связанных с применением законодательства о государственных и муниципальных услугах: обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019) // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2020. – № 4
- Официальный интернет-портал правовой информации (pravo.gov.ru). – URL: https://pravo.gov.ru (дата обращения: 15.11.2024)
- Федеральная налоговая служба. Сервис «Прозрачный бизнес» // Официальный сайт ФНС России. – URL: https://pb.nalog.ru (дата обращения: 15.11.2024)
- Алексеева М. В. Определение категорий «Информационная деятельность» в юридической науке // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2012. № 1 (20). С. 86-90
- Алексеева М. В. Особенности информационного пространства знаний как объекта государственного управления в информационной сфере // Северо-Кавказский юридический вестник. 2018. № 1. С. 50-55


