Современный мир является сложноустроенным, сложными являются и общественные отношения, возникающие в нем. Чертой, характеризующей современные общественные отношения, является их активное прогрессирование, в связи со стремительным развитием техники и технологий, сопровождаемым сменой технологических укладов [1, с. 8]. Особенно быстро данный процесс протекает в технологически развитых государствах, приводя к трансформации социальных связей в социотехнические системы, где постоянно возрастает роль технического элемента. Если для социальных факторов характерны случайность, неопределенность, разнообразие вариантов и свобода решений, то техническая составляющая предполагает четкость, ясность и алгоритмизацию действий. Усиливая свое воздействие, технологический компонент предопределяет схемы взаимодействия, перенося на социальную сферу собственные свойства.
Системная алгоритмизация правового регулирования проходит через создание машиночитаемого права.
Давая определение машиночитаемому праву, прежде всего следует разграничивать машиночитаемый формат нормативных правовых актов и непосредственно машиночитаемое право. В первом случае машина, электронное вычислительное устройство, обрабатывает текст без понимания его смысла. Во втором случае смысл текста «уясняется» машиной. Представление нормативных правовых актов в машиночитаемом формате в настоящее время широко распространено, а вот машиночитаемое право еще только начинает развиваться.
Следует отметить, что машиночитаемое право следует отграничивать от встроенного правового знания (embedded legal knowledge), под которым Ричардом Сасскиндом (Richard Susskind) понимается «программирование наших «систем и процессов» в соответствии с законом». Примером встроенных правовых знаний является автоматизация самых разных процессов деятельности разными субъектами (физическими лицами, юридическими лицами, государством) в соответствии с применимым законодательством. Учитывая вышеизложенное, машиночитаемому праву можно дать такое определение: машиночитаемое право - совокупность машиночитаемых правовых норм, санкционированных государством [2, с. 46]. При этом под машиночитаемыми правовыми нормами понимаются «правоположения, изложенные в виде машинных алгоритмов, реализованных на языках программирования (программного кода), понимаемые машиной с последующей машиноисполняемой реализацией» [3, с. 135].
Следует отметить появление ряда научных работ, посвященных машиночитаемому праву, которое можно охарактеризовать как гибрид права и современных алгоритмов – социотехнических регуляторов общественных отношений и как результат дальнейшего развития права. Т.Я. Хабриева и Н.Н. Черногор, которые, размышляя о сущности машиночитаемых норм, рассматривают их как новый феномен (явление), возможно, некий гибрид – результат конвергенции права и технологии [3, с. 149]. И.М. Кузьмин определяет машиночитаемое право, как алгоритм обработки цифровой информации о содержании правовых норм, основанный на принципах формальной логики и позволяющий автоматизировать отдельные этапы процесса реализации права [4, с. 2]. Из определения авторов следует, что машиночитаемое право является средством оптимизации правового регулирования, предусматривающим систему образов мыслимой действительности, расширяющих правовое регулирования развивающихся общественных отношений.
При этом машиночитаемое право рассматривается в основном в статике и преимущественно вне связи с другими правовыми явлениями, без исследования происхождения, развития и формирования в правовой действительности. Отражение явлений современных алгоритмов и алгоритмизации права происходит в основном в практической плоскости.
Процессы алгоритмизации и машиночитаемое право изучаются на государственном уровне. Проводятся исследования, эксперименты, создаются концепции, разрабатываются и принимаются нормативные акты, направленные на регулирование общественных отношений с использованием машиночитаемого права. В России утверждена Концепция развития технологий машиночитаемого права – первый официальный документ в сфере машиночитаемого права, где сформулировано понятие машиночитаемого права, проанализированы его технологии, представлен мировой опыт изучения его ключевых технологий и применения в различных сферах, а также упомянуты понятия алгоритмов, алгоритмизации права.
Согласно данной концепции, машиночитаемое право является эффективным инструментом последовательного представления юридических норм, который способствует облегчению процесса правоприменения для государственных органов, бизнеса и населения.
С помощью машиночитаемого права можно эффективно изложить правовые нормы для повышения удобства правоприменения для государства, предпринимательского сообщества и граждан.
Представляется, что технологии машиночитаемого права будут применяться во всех отраслях законодательства Российской Федерации. Но в настоящий момент уровень развития данных технологий лишь дополняет, а не заменяет собой нормы, написанные на естественном языке.
В дальнейшем предполагается, что машиночитаемое право разовьется до такой степени, что, возможно, приведет к его преобладанию в законодательном массиве над нормами, изложенными на естественном языке. В свою очередь нормы на естественном языке будут представлять собой производное изложение норм формального языка на естественном языке.
При этом одни и те же нормы права, представленные на обоих языках, будут вступать в силу одновременно и иметь равную юридическую силу.
В настоящий момент инструменты машиночитаемого права позволяют обеспечить «встраивание» норм права в работу информационных систем, предоставляющих различные сервисы в автоматическом режиме, а также обменивающихся данными без участия человека.
Согласно концепции развития технологий машиночитаемого права машиночитаемое право - основанное на онтологии права изложение определенного набора правовых норм на формальном языке (в том числе языке программирования, языке разметки), а также технологии машиночитаемого права (инструменты применения таких норм в виде необходимых информационных систем и программного обеспечения).
По словам Е.А. Березиной, машиночитаемое право – это не право в собственном смысле слова и даже не новый источник права в формально-юридическом смысле, не новая форма права, а новая разновидность представления традиционных форм (источников) права. Так, в цифровой форме может быть представлен нормативно-правовой акт, судебный прецедент, нормативно-правовой договор [5, с. 63].
Таким образом, приведенное определение характеризует машиночитаемое право на современном этапе развития. В дальнейшем с развитием технологий и повсеместным внедрением их в социальную и правовую сферу, понятие машиночитаемого права будет развиваться и усложняться.
Хотя всесторонне раскрыты теоретические и технологические аспекты машиночитаемого права, представляется, что её ключевой недостаток – недостаточное внимание к правовым рискам, связанным с его внедрением. Особенно тревожит вопрос ответственности: кто несёт юридическую ответственность при ошибке алгоритма, интерпретирующего норму? Кто гарантирует, что формализация не приведёт к утрате гибкости и контекстуального понимания права, свойственного правосудию? Кроме того, пока не решена проблема единого стандарта машиночитаемых доверенностей – а без этого даже самые продвинутые алгоритмы не смогут работать в реальных правовых взаимодействиях между гражданами, бизнесом и государством. Машиночитаемое право – это инновационный и прогрессивный инструмент, но в настоящий момент он не может заменять человеческую интерпретацию, а лишь поддерживать её, сохраняя баланс между эффективностью и правовой справедливостью.
Список литературы
- Пашенцев, Д.А., Залоило, М.В., Дорская, А.А. Смена технологических укладов и правовое развитие России. М.: ИЗиСП; Норма; ИНФРА-М, 2021. 184 с.
- Порываева, Н.Ф. Закон о самозанятых в контексте автоматизации правоприменения и машинизации права // Теория и практика общественного развития. № 10, 2020. С. 46-49.
- Хабриева, Т.Я., Черногор, Н.Н., Будущее права. Наследие академика В.С. Стёпина и юридическая наука / Т.Я. Хабриева, Н.Н. Черногор. — Москва: Российская академия наук; Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации; ИНФРА-М, 2020. С.176.
- Кузьмин, И.М. Правовые иллюзии и машиночитаемое право // МНИЖ. 2024. №3 (141). С. 1-4.
- Березина, Е.А. Опыт внедрения машиночитаемого формата юридических документов в Российской Федерации / Е.А. Березина. – 2024- № 3. – С. 62-73.
