АГРЕССИЯ ПОДРОСТКОВ КАК ОТРАЖЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ПРОБЛЕМЫ

В последнее время в Российских СМИ все чаще можно встретить сообщения о нападениях подростков на трудовых мигрантов. Информация поступает из самых разных регионов и, как правило, начинается со строк: «Сотрудники полиции задержали банду подростков, нападавших на выходцев из стран ближнего зарубежья…». Пользователи социальных сетей либо обеспокоены данным фактом и предрекают возрождение движения скинхэдов, возвращение «лихих 90-х», либо считают юных агрессоров героями. В данной статье мы попытаемся проследить траекторию возникновения этого явления и оценить степень влияния на нее взрослых людей.

Специалисты в области возрастной психологии используют термин «кризис идентичности» в отношении подростков, понимая под ним этап формирования личности, в ходе которого приходит понимание собственных возможностей и ограничений, выбор траектории дальнейшего развития. Отсутствие жизненного опыта и определенных навыков с одной стороны и желание поскорее вступить в мир взрослых с другой и являются основой этого кризиса. «В данный период подростки начинают сравнивать себя со взрослыми и с более младшими детьми. Подросток начинает чувствовать себя взрослым и хочет, чтобы окружающие относились к нему как к взрослому и признали его состоятельность» [3, с. 31]. Если на более ранних стадиях взросления ребенок подражает взрослым с целью научиться чему-либо новому, обогатить свой опыт, пополнить «копилку умений», то в подростковом возрасте подражание старшим позволяет сказать: «Я свой!». Именно в этот момент выбор «своих» может качественно изменить весь процесс дальнейшего формирования личности, т.к. это выбор не только поведения, но и образа мыслей, идеологии. В своей работе «Идентичность: юность и кризис» Э. Эриксон пишет: «… именно в юности идеологическая структура среды становится для ≪эго≫ важной, потому что без идеологического упрощения мира ≪эго≫ юного человека не способно организовать опыт в соответствии со своими конкретными возможностями и все большей вовлеченностью в события» [4, c. 36].

Каждый из нас на определенном этапе жизни становится частью определенной среды с ее идеологией, системой ценностей и способом поведения. [1, с. 31] Перечисляет социальные группы, формирующие ценностные ориентации индивида: семья, школьный класс, рабочий коллектив и пр. Здесь необходимо добавить, что в любой из этих групп главным носителем определенных ценностей является взрослый человек – старший родственник, учитель, лидер общественного движения. То есть человек, пользующийся авторитетом, уважением. И до недавнего времени вышеперечисленные группы были, пожалуй, единственными, т.к. относятся к «ближнему кругу». Однако еще в 70-е годы прошлого века А. Бандура в своем труде «Теория социального научения» писал: «Ввиду высочайшей эффективности и широкого распространения телемоделирования средства массовой информации играют чрезвычайно важную роль в формировании человеческого поведения и социальных отношений. Дальнейшее развитие коммуникационных технологий даст людям возможность по требованию наблюдать практически любые виды активности, в любое время суток, по телесети, охватывающей всю планету [1, c. 62-63]. Действительно, современные технологии значительно расширили возможности выбора значимой социальной группы и предоставили подростками больший диапазон систем ценностей.

Но вернемся к новостным лентам. «В Санкт-Петербурге сотрудники полиции задержали банду подростков, которые с криками «вали домой» нападали на дворников. Молодые парни, которых успели прозвать «охотники на мигрантов» находили на улице выходцев из Таджикистана, Узбекистана, после чего избивали и снимали на камеру» [5]. За аналогичные действия были задержаны подростки из других городов России – Калуги, Москвы, Челябинска и др. Откуда взялась эта модель поведения и почему она становится все популярнее?

Не секрет, что в современном обществе имеется множество точек напряжения. Одна из них связана с миграционной политикой – привлечением рабочей силы из стран ближнего зарубежья, что повлекло за собой рост миграционной преступности и несправедливого, с точки зрения представителей титульной нации, распределения социальных благ. Следственный комитет России приводит следующие данные: число преступлений, совершенных выходцами из бывших союзных республик, в первой половине 2025 года составило почти 19 тысяч, среди них особо тяжких – 6 тысяч. В своем отчете глава Следственного комитета отмечает не только несоблюдение Российского законодательства трудовыми мигрантами, но и попытки приезжих «устанавливать свои правила» на территории РФ.  В сети Интернет распространяются видеоролики, снятые очевидцами таких попыток, что вызывает волну негативных реакций в обществе. Усилия силовиков и чиновников, по мнению жителей городов и сел России, не имеют должного эффекта. Кто и как способен противодействовать преступникам и нарушителям, сделать жизнь россиян безопаснее? Вот тут в общественно-политическом поле возникают организации, берущие на себя функции народной дружины и вызывающие у граждан большее уважение, чем официальные силовые структуры. Такие организации не феномен последних лет. Еще четверть века назад появились движения, возрождающие принцип «соборности и общинности», самостоятельного противостояния агрессорами и защите населения от самых разных угроз, в т.ч. преступных действия мигрантов. «Дружинники» мобильны, оперативны и действуют в рамках законодательства. По крайней мере именно так их действия выглядят в периодических публикациях на своих каналах. Негативные последствия действий членов таких движений и общин в СМИ, конечно, не афишируются.

Подростки, переживающие «кризис идентичности», пытающиеся определить с кем, куда и под каким флагом двигаться дальше становятся наблюдателями и подписчиками таких каналов. Желание поскорее вступить в ряды взрослых, стать «настоящим мужиком» - защитником справедливости, слабых, пострадавших, заставляет вчерашних детей копировать поведение социально одобряемых взрослых. Но если возраст, социальное положение и жизненный опыт заставляют взрослых людей держаться в определенных рамках, то подростки в силу психологических и физиологических особенностей склонны чаще установленными правилами не ограничиваться.

Здесь необходимо уточнить некоторые термины. Копирование поведения, его имитация или, по определению А. Бандуры, «подражание» не выключает в себя процесс когнитивной обработки полученной информации. Ориентация же на результат поведения (который может быть как позитивным, так и негативным), избирательное повторение чужого поведения в зависимости от желаемого результата А. Бандура назвал «викарным научением». «Наблюдаемые последствия могут сами по себе менять поведение не менее эффективно, чем последствия, пережитые лично. Как правило, наблюдение за поведением, приводящим к успеху у других людей, усиливает тенденцию к осуществлению аналогичного поведения, тогда как наблюдение за наказуемым поведением ослабляет эту тенденцию» [1, с. 166]. Таким образом, отсутствие наблюдаемых негативных последствий поведения взрослых не дает возможность молодым людям оценить последствия собственного поведения. Между тем по сообщениям СМИ в мае 2025 года в одном из населенных пунктов Ленинградской области визит представителей одной известной общественной организации повлек за собой возбуждение уголовных дел по двум статьям УК РФ в отношении общинников. Но эта информация не получила широкой огласки. Как и не стали широко известны инциденты во Владимирской области в июне 2025 года и многие другие эпизоды, взятые на контроль председателем СК.

В социальных сетях и мессенджерах создано огромное количество групп, объединяющих людей разных интересов. Молодые люди виртуально собираются для помощи бездомным животным, поиска исторических документов и интересных фактах о Родном крае, общаются между собой и привлекают новых участников поклонники разных направлений культуры. Подростки, о которых идет речь в данной работе выбрали для себя сообщество, позволяющее проявление агрессии. В чем причина этого выбора? Ю. Можгинский, занимающийся проблемами детской и подростковой агрессии, анализируя сведения о преступлениях подростков, пишет следующее: «Следует, например, учитывать особенности формирования характера и модуса поведения у ребенка, подростка. Отсутствие у них сочувствия к другим людям, к жертвам своей агрессивности, замечает Р. Мэй, связано с тем, что к ним самим в детстве не проявляли такого сочувствия, они были «нелюбимы» родителями, обделены теплом и заботой. Жестокость, царившая в семье, словно повторяется в поступках повзрослевших детей» [3, с. 11]. Кроме того, подростки не могут быть изолированы от семейных разговоров, обсуждения ситуации с мигрантами в стране. Конечно, им доступны оценочные суждения старших членов семьи.  Мнение значимых взрослых может послужить спусковым механизмом агрессии и задать определенный вектор.

Резюмируя все вышесказанное можно проследить следующую траекторию агрессивного поведения подростков и молодых людей в отношении трудовых мигрантов: социальная проблема – возрастной кризис самоидентичности подростка – идеологическая позиция среды – отсутствие антиципации –результат.