ЕДИНСТВО СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ КАК ФАКТОР ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ СУДЕБНЫХ ОШИБОК В РОССИЙСКОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Проблема судебных ошибок в отечественном правосудии сохраняет высокую степень актуальности, поскольку напрямую затрагивает вопросы доверия к судебной системе и реализации конституционного права на судебную защиту. Несмотря на наличие многостадийной системы пересмотра судебных актов, включающей апелляцию, кассацию и надзор, эффективность этих механизмов в аспекте предупреждения и устранения ошибок нуждается в совершенствовании.

Особое значение в данном контексте приобретает обеспечение единства судебной практики. Противоречивость в толковании и применении норм материального и процессуального права судами общей юрисдикции и арбитражными судами, применяющими соответственно нормы ГПК РФ [3], КАС РФ [5] и АПК РФ [1], нередко приводит к противоположным результатам по схожим делам, что не только снижает уровень правовой определенности, но и создает предпосылки для совершения судебных ошибок. Своевременное формирование единых подходов способно выступать профилактическим инструментом, минимизирующим риск ошибок еще на стадии рассмотрения дела по существу.

Большая роль в формировании единых правовых позиций отводится постановлениям Пленума Верховного Суда РФ (далее ВС РФ), постановлениям Президиума ВС РФ, обзорам судебной практики ВС РФ, утвержденным Президиумом ВС РФ по вопросам судебной практики как ключевым средствам обеспечения ее единства, о чем единообразно указывается в кодексах как право суда ссылаться на них в мотивировочной части судебного решения. В КАС РФ помимо вышеперечисленных судебных актов, правомерно содержится указание на решения Конституционного Суда РФ, а в АПК РФ – на сохранившие свою силу постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ и постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ.

Вместе с тем отсутствие четкой законодательной регламентации понятия «единство судебной практики», формальный характер мотивировочной части некоторых судебных актов, а также статистически высокий уровень отказов в передаче жалоб в кассационную и надзорную инстанции свидетельствуют о наличии существенных проблем.

Научная новизна исследования обусловлена необходимостью анализа единства судебной практики не только как элемента правовой определенности, но и как самостоятельного фактора предупреждения судебных ошибок. Цель статьи заключается в выявлении теоретических и практических аспектов единства судебной практики как средства предупреждения судебных ошибок, определении существующих проблем и предложении возможных направлений совершенствования законодательства и правоприменительной практики.

Судебная ошибка — это неправильное применение норм материального и/или процессуального права, которое нарушает законность и/или обоснованность судебного акта. Проблема остается актуальной, ведь такие ошибки подрывают доверие к суду и нарушают гарантии судебной защиты.

В научной доктрине выделяют субъективный аспект (ошибки, связанные с действиями или бездействием судьи — неверная квалификация спорного правоотношения, неверная оценка доказательств, процессуальные нарушения) и объективный, выражающийся в противоправном результате судебной деятельности, когда вынесенный судебный акт не обеспечивает защиту прав и законных интересов сторон [11, с. 94].

Особое значение в контексте предупреждения судебных ошибок приобретает категория единства судебной практики. Постановление Пленума ВС РФ № 23 в п. 4 закрепило необходимость учитывать правовые позиции высших судебных органов при разрешении дел [10].

Судебная коллегия ВС РФ (вторая кассационная инстанция), осуществляющая проверку существенных нарушений норм материального и процессуального права без устранения которых невозможна защита прав и интересов в том числе публичных и играет ключевую роль в системе предупреждения судебных ошибок.

Однако статистика свидетельствует о том, что передача кассационных жалоб для рассмотрения судебной коллегией носит ограничительный характер. Так, в 2024 году в Судебную коллегию по гражданским делам ВС РФ поступило более 70 тыс. жалоб, из которых передано к рассмотрению было лишь около 1% (781 жалоба). Аналогичные показатели зафиксированы в коллегиях по экономическим (491 из 38 тыс.) и административным спорам (260 из 11 тыс.) [4]. Такая ситуация демонстрирует, что Судебная коллегия ВС РФ выполняет преимущественно функцию обеспечения единства судебной практики.

Таким образом, судебная ошибка и единство судебной практики находятся во взаимосвязи: первая нередко возникает как следствие отсутствия единых подходов в толковании и применении норм, тогда как обеспечение единства практики служит эффективным средством их предупреждения.

Надзорный пересмотр в Президиуме ВС РФ традиционно считается исключительной стадией, призванной устранять наиболее существенные судебные ошибки, связанные с нарушением конституционных прав человека и гражданина, общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ, а также единства судебной практики. Однако на практике до 99% жалоб остаются без передачи к рассмотрению, что свидетельствует о доминировании у надзора функции формирования ориентиров для единства судебной практики [8].

Разъяснения Пленума ВС РФ в постановлениях, постановления Президиума ВС РФ по вопросам судебной практики, обзоры судебной практики ВС РФ, утвержденные Президиумом ВС РФ позволяют устранять системные противоречия в правоприменении. Они фактически формируют алгоритм применения спорных норм материального и процессуального права, снижая риск повторения ошибок. Однако законодательная обязательность применения их судами в решениях, нормами ГПК РФ и АПК РФ и КАС РФ не предусмотрена. Предусматривается лишь право суда. Тогда как обязанность вытекает лишь косвенно из системного толкования одного из оснований к отмене в порядке надзора «нарушения единства судебной практики».

Такое различие в процессуальном регулировании создает неопределенность и требует унификации норм.

Отдельным механизмом предупреждения судебных ошибок является институт частных определений. Они не исправляют ошибки в конкретном деле, но фиксируют нарушения и ориентируют нижестоящие суды на устранение выявленных недостатков в дальнейшем.

Однако практика показывает, что данный инструмент используется крайне редко [2, с. 115].

Несмотря на наличие развитой системы пересмотра судебных актов, сохраняются проблемы, ограничивающие эффективность предупреждения судебных ошибок.

Во-первых, определения об отказе в передаче жалоб в судебную коллегию Верховного Суда РФ, Президиум Верховного Суда РФ нередко содержат лишь формальную ссылку на нормы процессуального законодательства, без анализа доводов заявителя, что снижает доверие к кассационной и надзорной инстанциям.

Во-вторых, остается проблема дублирования полномочий по пересмотру Судебной коллегией ВС РФ (второй кассацией) Президиума ВС РФ (надзора). Обе стадии направлены на устранение существенных нарушений, что порождает пересечение функций [6, с. 152].

В-третьих, категория «единство судебной практики» не имеет однозначного нормативного закрепления и определенного содержания. На практике суды ориентируются на разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, постановления Президиума ВС РФ по вопросам судебной практики, обзоры судебной практики ВС РФ, утвержденные Президиумом ВС РФ, однако степень их обязательности зависит от судебного усмотрения.

Дополнительной иллюстрацией отсутствия единообразия в формировании правовых позиций служат материалы судебной практики по использованию в качестве электронного доказательства скриншота -цифрового изображения, передающего содержимое дисплея устройства. В деле о нарушении исключительного права истцом был представлен скриншот переписки. Коптевский районный суд г. Москвы, а затем Московский городской суд отказали в приобщении данного доказательства, ссылаясь на отсутствие его нотариального заверения. Однако Верховный Суд РФ признал такую позицию ошибочной, указав, что скриншоты могут использоваться в качестве доказательств и без нотариального удостоверения, если у суда имеется возможность проверить их подлинность и относимость [9]. Данный пример подтверждает, что расхождения в подходах судов к допустимости и оценке электронных доказательств фактически порождают судебные ошибки. В отсутствие прямого нормативного регулирования подобные ситуации неизбежны, поскольку нижестоящие инстанции ориентируются на собственное усмотрение. Именно поэтому необходимо законодательно закрепить понятие единства судебной практики, расширив его содержание за пределы постановлений Пленума ВС РФ и включив решения Конституционного Суда РФ, правовые позиции судебных коллегий ВС РФ, Президиума и обзоры судебной практики, утвержденные Президиумом ВС РФ.

Правомерным представляется создание в кассационной инстанции Верховного суда РФ Судебной коллегии. [7, с. 22] которой следует передать основания для отмены или изменения судебных актов, предусмотренных для суда надзорной инстанции, сохранив за Президиумом ВС РФ исключительно полномочие по обеспечению единства судебной практики (принятие постановлений, обзоров, разъяснений) без пересмотра конкретных дел.

Предложенные изменения сформируют более эффективный механизм обеспечения единства судебной практики — правовые позиции формируются в суде кассационной инстанции, а системные правила их применения закрепляются Президиумом ВС РФ, что повышает единообразие, скорость и качество выработки ориентиров для правоприменения.

В этой связи можно предложить следующее определение, закрепив его в нормах ГПК РФ, АПК РФ и КАС РФ.

Под единством судебной практики понимается согласованное и непротиворечивое применение норм материально и процессуального права всеми судами Российской Федерации, обеспечиваемое правовыми позициями Верховного Суда РФ и выражающееся в формировании предсказуемых и единообразных судебных решений.

Важным фактором выступает и цифровизация правосудия, позволяющая снизить риск технических ошибок и повысить прозрачность судебной деятельности.

Таким образом, реализация предложенной модели позволит унифицировать процессуальное регулирование, повысить предсказуемость судебных решений, укрепить принцип правовой определенности и создать эффективные гарантии предупреждения судебных ошибок в гражданском, арбитражном и административном судопроизводстве.