ПРАВООБРАЗОВАНИЕ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВОЙ ЭКОНОМИКИ: НОВЫЕ ВЫЗОВЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Цифровая экономика определяется как тип хозяйственной деятельности, при котором ключевым фактором становятся данные в цифровой форме и технологии их обработки. Как отмечают Голенок С.Г. и Митин А.В., современная цифровизация меняет сам механизм получения прибыли и добавочной стоимости, а значит и базовые правовые концепции [3, с. 138]. 

Современные цифровые технологии — искусственный интеллект, блокчейн, большие данные, смарт-контракты и криптовалюты — формируют качественно новые правовые реалии, создавая объекты и субъекты, которые не укладываются в рамки традиционного права [1, с. 42]. Уже сегодня возникает необходимость определения правового статуса цифровых прав, виртуальных активов и электронных лиц. Вместе с тем цифровая среда по своей природе трансгранична, что значительно усложняет применение исключительно национального законодательства и требует гармонизации правового регулирования с международными стандартами.

Изменения затрагивают не только содержание законодательства, но и сам процесс его формирования. Всё более активно внедряются цифровые инструменты подготовки и обсуждения законопроектов, развивается практика регуляторных экспериментов, создаются электронные механизмы правосудия [1, с. 43]. Государственная программа «Цифровая экономика» ориентирована на интеграцию технологий в правотворческую деятельность, что открывает перспективы для ускорения и повышения качества законодательных процедур. Цифровая трансформация требует не только изменения содержания законодательства, но и «оцифровки» самого процесса нормотворчества. Как полагают Аверьянов М.А., Баранова О.В. и Кочетова Е.Ю. «нормативные акты должны стать цифровыми, а процесс нормотворчества – цифровым»: новые процессы и субъекты цифровой экономики необходимо оперативно включать в правовое поле, используя современные технологии разработки и распространения правовых [1, с. 45].

На практике это означает внедрение электронных механизмов подготовки и обсуждения законопроектов, проведения «правовых экспериментов» (регуляторных песочниц), цифрового мониторинга правоприменения. Государственные программы по развитию цифровой экономики, утверждённая Правительством Российской Федерации в 2017 году Программа «Цифровая экономика» и смежные национальные проекты ориентированы на интеграцию юридических технологий: правовой мониторинг, «умный» регламент, электронное правосудие и др. При этом роль права остаётся ключевой – именно законодательная база задает рамки и принципы цифровизации. По словам Васильева А.А., «анализ процессов цифровизации позволяет прогнозировать изменение механизма правообразования и состава существующей модели социального регулирования», включая появление программно-алгоритмических форм социального регулирования наряду с традиционными нормами [2, с. 104].

Однако, вместе с рассмотренными возможностями цифровизация также обнажает ряд проблем. Одной из них является отсутствие единого понятийного аппарата. В научной литературе и нормативных актах до сих пор нет чёткой дефиниции цифровой экономики и связанных с ней категорий, что приводит к неоднозначности в интерпретации и затрудняет разработку целостной нормативной базы [2, с. 10]. Решением может стать принятие рамочного федерального закона, закрепляющего базовые понятия и принципы цифрового права.

Не менее важной проблемой остаётся запаздывание законодательства по отношению к технологическому прогрессу. Многие инновации, такие как криптовалюты или смарт-контракты, массово используются на практике до того, как появляются правовые механизмы их регулирования [3, с. 138]. Для минимизации правовой неопределённости предлагается развивать механизмы «регуляторных песочниц», которые позволяют временно применять особые режимы регулирования в целях апробации инноваций и выработки оптимальных правовых решений.

Существенные трудности вызывает и вопрос о правовом статусе искусственного интеллекта. На данный момент отсутствует ясность в отношении того, можно ли рассматривать ИИ исключительно как объект права или в перспективе он может стать особым субъектом с ограниченной правосубъектностью [2, с. 121]. Выходом видится разработка специального законодательства, регламентирующего этику использования ИИ, распределение ответственности при его применении и механизмы правовой защиты в случае негативных последствий.

Наряду с этим цифровизация обостряет проблему информационной безопасности и защиты персональных данных. Увеличение числа киберугроз ставит под сомнение эффективность действующих норм о защите информации и требует новых подходов [4, с. 21]. Перспективным направлением является ужесточение ответственности операторов данных, внедрение международных стандартов кибербезопасности, а также формирование у граждан навыков «цифровой гигиены».

Отдельного внимания заслуживает трансграничный характер цифровой экономики. Использование международных платформ и сервисов вызывает сложности при применении национальных правовых режимов, что порождает коллизии норм [5, с. 90]. В этом контексте целесообразна гармонизация российского законодательства с международными актами при сохранении правового суверенитета, что позволит обеспечить баланс между национальными интересами и глобальными вызовами.

Таким образом, цифровая экономика трансформирует институты правообразования, предъявляя к ним новые требования, требующих комплексного подхода. Решение выявленных проблем возможно при сочетании законодательных реформ, институциональных преобразований и активного взаимодействия государства, бизнеса и общества